Фрагменты сожалений

– Так вот, – продолжала Валерия. – Когда мы с ней списывались в предпоследний раз, она рассказала мне о своем странном сне. В нем она увидела – так она мне сама написала – человека на однотонном сером фоне, мужчину. Из ее же слов помню, что на нем была серая водолазка с высоким воротником, закрывающим шею. Волосы короткие, прямые, темно-русые. Бледная кожа с глубоким шрамом на левой щеке. Кустистые брови. И темные очки, скрывающие глаза. Да, именно таким Алевтина и описывала мне его. Может, какие-то незначительные детали я и упустила, но чего не помню, того не помню. Этот мужчина то ли сидел, то ли стоял – видна была только верхняя половина его тела, поэтому Алевтине трудно было понять наверняка. И он разговаривал с ней. Точнее, он говорил, а она лишь слушала. Он говорил ей о том, чтобы она покончила с собой, прямо-таки внушал ей это, внушал и метод самоубийства. Она так и написала мне, могу процитировать почти дословно: «Я ощущала себя пациенткой на сеансе гипнотерапии, где поехавший кукухой психиатр внушал мне, что я должна наложить на себя руки». Мне смутно показалось знакомым описание мужчины, но я не придала этому большого значения и, как это наверняка сделал бы любой другой, ответила, что сон есть сон, его стоит выбросить из головы и дальше продолжать жить своей жизнью. На следующий день мы снова списались – да мы вообще могли хоть на протяжении полумесяца списываться ежедневно, – у нее, как она заверяла, все было хорошо, о том сне ни разу не упомянула. А еще через день сменилась аватарка в ее аккаунте: та фотография, на которой она, улыбаясь, смотрела прямо в объектив – а эта фотка украшала ее профиль долгие недели, – вдруг стала черно-белой, а нижний правый угол пересекала толстая черная полоса.

– Мистика прям! – Антону становилось веселее.

– Я сначала подумала, что она так пошутила. Или кто-нибудь из ее друзей. Ну, мало ли: пока держали в руках ее смартфон, могли забавы ради отредактировать аккаунт в соцсети. Но когда я открыла эту фотографию и увидела комментарии под ней, я ужаснулась. Оказалось, она покончила с собой. И не просто покончила, а сделала это так, как наказал ей сделать тот человек из сна. Как написал кто-то в комментариях – кажется, ее сестра, судя по тому, что фамилия у них была одна, – она воткнула себе в вену шприцевую иглу и впустила в нее раствор из предварительно истолченных пятидесяти таблеток парацетамола. Там же, в комментариях под фотографией, все гадали, зачем она это сделала, ведь у нее, как уверяли все знающие Алевтину, все было хорошо: ни ссор с родителями, ни конфликтов с подругами или друзьями, о проблемах со сторонними людьми никому ничего известно не было. Она только-только начала встречаться с парнем, от которого вроде как была без ума, а об учебе в общем и целом не беспокоилась. Так что же могло натолкнуть ее на самоубийство? Я сразу же вспомнила о ее сне, перечитала сообщение, в котором Алевтина написала о нем, потом вбила в поисковик описание мужчины по ключевым словам. И, дьявол подери, обнаружила форум, в котором люди обсуждали похожие сны и этого человека со шрамом на щеке в частности! И в сообщениях совпадали все детали, кроме одной: способа наложения на себя рук. По ходу мониторинга страниц с комментариями я вспомнила, что однажды в интернете уже натыкалась на знаменитую байку о том, как многим людям снился один и тот же человек, только, как помню, о самоубийствах в ней ничего не упоминалось. Ну, вспомните! – обратилась она к сверстникам, посмотрев в глаза каждому из них. – Ведь кто-нибудь из вас знаком с этой байкой?

– Перебью тебя на секундочку. – Арсений поднял руку, словно сидел на школьном уроке и рвался заслужить хорошую оценку или хотя бы устную похвалу от преподавателя. – А разве твоя подруга не могла наткнуться на этот форум, подробно изучить тему и выдумать историю, чтобы разыграть тебя? А эта аватарка и комментарии под ней с якобы искренним удивлением и заявлением о ее самоубийстве вполне могли быть грамотно обставленной частью розыгрыша. Или, если уж на то пошло, разыграла она наверняка и других людей из своего френдлиста.

Валерия призадумалась.

– Не знаю. Как-то не приходило в голову. Но я все-таки уверена, что это вряд ли могло быть розыгрышем.

– Почему же?