Франкенштейн в Багдаде

– Это не твоя битва!.. Ты ничего не смыслишь!.. Это не твоя битва! – проговорил астролог дрожащим голосом, будто взмолился, позабыв о том, что решил держаться достойно до конца.

В конце переулка развернулся автомобиль, и свет его фар ударил по ним. Астролог напряг зрение, хотя и был в очках. Перед ним в ярком свете предстало лицо Безымяна. Это в сущности тот конец его наполненной драматическими событиями жизни, который он желал и в который не верил до конца, несмотря на то что говорили ему карты. Внутренний голос твердил ему, что он прожил жизнь во лжи, заморочив себя чудесами и мистификациями, и чем глубже он увязал в этом обмане, тем больше сам в него верил, стирая грань между реальностью и выдумкой.

Это лицо, которое он видел первый и последний раз, показалось ему странным образом знакомым, напоминающим кого-то из прошлого. Если бы ему дали больше времени, он вспомнил бы, кого именно. Кто же это?! Кто, боже мой?!

Когда уже в пустынном переулке он медленно опускался на асфальт, до него дошло, что это лицо вобрало в себя черты многих людей, которых он раньше видел. Это лицо его прошлого. Прошлого, которое, как он думал, не имело своего лица. И сейчас, пусть и считаные секунды, за которые автомобиль в начале переулка разворачивался, оно смотрело в упор на него.

Водитель машины передумал въезжать в темный переулок, заметив, что в нем происходит нечто страшное – один человек, склонившись над другим, распростертым на земле, вытащил сверкающее широкое лезвие и одним резким взмахом отрубил ему кисти.

Глава 18 Автор

1

Мое знакомство с ас-Савади случилось в одной из кофеен аль-Каррады, которую облюбовала для встреч багдадская интеллигенция – писатели, актеры, художники и журналисты. Место было настолько людное, что все желающие, особенно в вечернее время, когда летнее солнце уже не жарило и погода становилась весьма сносной, не могли рассесться на выставленных в ряд вдоль тротуара металлических стульчиках.

Я сидел с чашкой чая, когда заметил, как он ходит среди посетителей и предлагает купить у него дорогущие часы «ролекс», нетбук и мобильный. С одним из молодых людей он уже почти сговорился. Выглядел он неважно – одежда несвежая, волосы всклокочены. Было похоже, что он не мылся и не стирался несколько дней кряду. Расхаживая туда-сюда по тротуару, он сделал несколько телефонных звонков, после чего извлек из аппарата сим-карту, отключил телефон и поспешил к группе парней, чтобы отдать мобильный одному из них. Махмуд с нетерпением следил за тем, как покупатель отсчитывает купюры. Значит, он продавал вовсе не лишние вещи. Ясно было, что деньги требовались ему очень срочно. Неужели для того, чтобы спустить их в баре?

Затем он вытащил из кармана какой-то маленький прибор на блестящей ленте. Мне показалось, что это диктофон. Он стал демонстрировать его молодым людям, что-то горячо доказывая. Те засмеялись. Он тоже захихикал, но тем смехом, который говорил не о веселье, а о крайней степени смущения и неловкости. Один из парней указал ему в сторону стульев, где посетители, в их числе и я, пили чай. Возможно, ему советовали попробовать продать диктофон кому-то из нас. Когда Махмуд подошел к стульям, мы встретились с ним взглядом, и он выбрал среди остальных именно меня, чтобы испытать удачу.

Он предложил более чем необычную сделку, запросив четыреста американских долларов за диктофон фирмы «Панасоник». Сто долларов за сам аппарат и триста за записи, хранящиеся на нем. Он пояснил, что там описывается самая удивительная история, которую он слышал за всю жизнь. «Хороший писатель сделает из нее бестселлер», – сказал он мне.

Еще до того, как он ко мне обратился, я решил купить у него вещь. Не потому, что мне был нужен диктофон. Мне хотелось просто помочь этому человеку, и желание мое оказать ему услугу только возросло, когда я узнал, что его тяготят ужасные долги, которые нужно погасить до отъезда в Майсан, где его ждет семья. Но, конечно, на то, что мне предложат купить роман и что он будет стоить триста долларов, я не рассчитывал. Сразу выложить такую сумму я не мог.

Любопытства ради я выслушал его до конца. Он не был похож на человека вне себя, страдающего психическими расстройствами. Да и за мошенника, который охотится за легкими деньгами, его не примешь. Махмуд производил впечатление умного, интеллигентного человека, ясно излагающего свои мысли. Было очевидно, что он попал в трудную ситуацию, поэтому я и вызвался сделать что-либо для него.

– Я дам тебе триста долларов. Это все, что я могу. Двести у меня с собой. Еще сотню займу у хозяина гостиницы, где я остановился.

– Деньги мне нужны сейчас… И мне нужно четыреста. Иначе я не расплачусь с наборщицей.

– С кем-кем?!

– С девушкой из редакции, наборщицей в типографии. Она проходу мне не дает, требует зарплату за прошлый месяц.

Он рассказал мне не только об этой девушке, но и об остальных сотрудниках журнала, которые преследовали его. После исчезновения ас-Саиди и главного бухгалтера они прознали, что Махмуд живет в отеле «Дильшад», и оккупировали холл, требуя положенных им выплат.