Франкенштейн. Запретные знания эпохи готического романа

Подобных теорий придерживались Эразм Дарвин и Уильям Лоренс, оказавшие значительное влияние на Мэри Шелли (см. страницы 76 и 170). Дарвин отстаивал материалистический (хотя и с оттенком мистицизма) взгляд на происхождение эмоций и чувств, в особенности удовольствия и боли, описывая их как функции расширения и сокращения нервных и мышечных волокон: «воздействие органов чувств» на «волокна, выполняющие двигательную активность». В 1817 году Лоренс в своей лекции призывал членов Королевского хирургического колледжа «исследовать разум!»:

«Где находится разум плода? Где он у новорожденного ребенка? Разве мы не видим его своими глазами с помощью пяти внешних чувств и постепенно развившимися внутренними способностями? Разве мы не прослеживаем его медленное развитие с младенчества и детства до совершенного раскрытия его способностей у взрослого…»

Это очень похоже на описание, которое мы встречаем в одиннадцатой главе «Франкенштейна» – но с одним очевидным различием. Если Лоренс прослеживает медленное развитие разума с младенчества до взрослого состояния, то монстр Мэри Шелли завершает свое когнитивное развитие с поразительной скоростью. Возможно, это просто литературный прием для развития сюжета, но он делает монстра первым в длинном списке аналогичных героев научной фантастики – только что созданных существ, способных с поразительной скоростью трансформироваться от детской наивности до зрелого разума и энциклопедических знаний, – взять хотя бы, к примеру, фильм Люка Бессона «Пятый элемент».

Китайский император: самосознание, разум и тело

Анализ причин неиссякающей способности романа Шелли увлекать и будоражить воображение читателей часто приводит к вопросу о душе монстра. Виктор Франкенштейн создал физическое тело и даже снабдил его дееспособным мозгом и здравым умом. Но это создание – нечто большее, чем просто животное или машина; оно обладает личностью и характером, мечтами и желаниями, философией и метафизичностью. Если бы существовал тест Тьюринга на наличие души, монстр Шелли точно прошел бы его. Однако он был создан не богом и не природой, а всего лишь несовершенным человеком; он не был результатом потустороннего, сверхъестественного акта творения и не был выношен в утробе матери; его просто слепили на скорую руку из разлагающихся частей тела. Могла ли у этого создания на самом деле существовать душа, и если да, то что это означает для других душ? Возможно ли искусственно создать душу и «влить» ее в подобие человека, составленное из мертвых тканей, в которые вдохнули жизнь, – словно бы это программа, написанная программистом и загруженная в компьютер? Такая аналогия не была доступна Мэри Шелли или ее современникам, однако эти вопросы, несомненно, задавались, и ее роман, как никогда ранее, исследует проблемы дуализма, отношений между сознанием и телом и философии самосознания.

Дочь декарта

Механистический взгляд Декарта на физиологию (см. страницу 40) не решал проблему, касающуюся сознания человека. Если физиология и все телесные функции – это чисто материальное, физическое явление, то такой же подход должен был применяться и касательно мозга, органа сознания. Выходит, механицизм вел к материалистическому взгляду на сознание, напрочь отрицая существование нематериальной составляющей, включая, естественно, и бесплотную душу? Это уже звучало как атеизм – обвинение, которое Декарт быстро отверг. Он пытался «спасти» бесплотную душу, четко разграничивая ее и материальный мозг, сознание и тело: эти субстанции были созданы из двух разных веществ. Эта позиция получила название «дуализм». Декарт полагал, что мост между двумя мирами – а отрицать, что сознание взаимодействует с телом, невозможно – пролегает в эпифизе мозга, который в данном случае функционирует как некий портал.

Однако Декарту не удалось избежать подозрения в материализме. Более того, после его смерти возникла жутковатая легенда. Она гласила, что во время поездки в Швецию Декарт взошел на судно со своей дочерью Франсиной, после чего экипаж больше не видел ее. Встревожившись, они вскрыли багаж Декарта и обнаружили странную механическую куклу, похожую на живую девочку. Экипаж выбросил ее за борт. На самом деле дочь Декарта Франсина умерла в возрасте пяти лет, но работы ученого давали очень много поводов подозревать его в увлечении роботами.

Мельница Лейбница