Читаем Франкенштейн. Запретные знания эпохи готического романа полностью

ДОППЕЛЬГАНГЕРЫ

Терминология Ф-зомби (см. соседнюю страницу) была недоступна Мэри и Перси Шелли, но они были одержимы схожими страхами. В частности, Перси страдал боязнью доппельгангера – темного двойника, угрожающего поглотить его личность и, возможно, завладеть его сознанием. Являются ли такие доппельгангеры Ф-зомби? Или, наоборот, становится ли сам человек Ф-зомби? Эти страхи проникли и в роман Мэри Шелли, где монстр предстал доппельгангером Франкенштейна: созданное им самим существо, добившись собственной независимости, теперь угрожало и независимости Виктора. Эта связь явно прослеживается в романе: например, когда Виктор, в ужасе описывающий то, что он наделал, повторяет действия своего творения: «зубы стучали, и все тело свела судорога»; или когда он начал цитировать строки Кольриджа о преследовании доппельгангером:

Так одинокий пешеход,Чье сердце страх гнетет,Назад не смотрит, и спешит,И смотрит лишь вперед,И знает, знает, что за нимУжасный враг идет[10].

Согласно ирландскому писателю и литературоведу Шеймасу Дину, на Перси Шелли гораздо большее влияние оказал материализм французского Просвещения, и в частности Ламетри, нежели «любой другой английский писатель периода с 1789 по 1832 год». Должно быть, через Перси и Мэри несколько прониклась этой механистической философией. И, судя по внешнему виду, ее монстр, безусловно, выступает воплощением идеи материализма: набор частей тела, которые после оживления естественным способом оказываются автоматически снабженными полностью функциональной психикой.

На что похожи зомби?

Допуская двойственную природу людей, Декарт тем не менее отрицал ее у «бесчувственных» животных. По его мнению, животные представляют собой не что иное, как машины из мяса и костей, автоматы без сознания. Рассмотрев возможность автоматизации человека, Декарт отверг ее на том основании, что такому существу не могут быть присущи образное мышление, речь или поведение. Он утверждал, что если человек утратит сознание, то его тело продолжит функционировать, сможет ходить или даже петь, не имея мыслей, но это будет уже не человек. Сегодняшняя философия, однако, демонстрирует гораздо меньшую уверенность в том, что будет просто отличить человека, обладающего сознанием, от создания, которое, по Декарту, называлось бы человеком-автоматом, а в современной речи определяется как философский зомби или Ф-зомби.


Схематическое изображение устройства одной из механических уток изобретателя XVIII века Жака де Вокансона. Казалось, его удивительные автоматы стирали грань между органической и искусственной жизнью.


Ф-зомби не похож на ожившего мертвеца из фильма ужасов. Это вымышленное существо, которое ходит и говорит точно так же, как нормальный человек, демонстрирует то же поведение, реакции, эмоции и речь, что и настоящий человек, вплоть до проявлений нервной активности, неотличимых от людских. Единственное отличие состоит в том, что у Ф-зомби отсутствует сознательный опыт, также известный философам как преднамеренность, или квалиа – первичные ощущения. Сознательное существо не просто ведет себя так, как будто оно счастливо; у него также присутствует сознание, субъективный опыт пережитого счастья. Для людей существует ощущение, похожее на счастье, в то время как для зомби нет ничего похожего на какой-либо опыт. Механическая кукла, автомат, запрограммированный улыбаться, может выглядеть так, словно он счастлив, но в реальности не будет испытывать ничего.

Философы представляют Ф-зомби как аргумент против физикализма – идеи о том, что разум можно объяснить исключительно физическими понятиями. Ф-зомби с физической точки зрения идентичны людям, однако этого недостаточно для зарождения сознания. Некоторые философы утверждают, что сам факт того, что мы можем представить себе такую вещь, как Ф-зомби, является доказательством ошибочности физикализма.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

От Гомера до Данте. Лекции о зарубежной литературе
От Гомера до Данте. Лекции о зарубежной литературе

Литература – это непрерывный процесс в мировой культуре, и изучение его по разным странам и эпохам не дает полного представления о ее развитии. Чем похожи «Властелин Колец» и «Война и мир»? Как повлиял рыцарский роман и античная литература на Александра Сергеевича Пушкина? Что общего у Достоевского, Шиллера и Канта? На эти и другие вопросы отвечает легендарный преподаватель профессор Евгений Жаринов. Книга адресована филологам и студентам гуманитарных вузов, а также всем, кто интересуется литературой.Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Литературоведение