Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

«Если бы в каждом из вас была та же убежденность, та глубокая страсть, как у меня, не потребовалось бы этих недель и месяцев на разгром армии вторжения: крушение Пруссии было бы немедленным, поскольку что могли бы сделать 800 000, невзирая на их организованность, против 38 миллионов решительно настроенных французов, которые поклялись победить или умереть?»

Но для подобных увещеваний и призывов было слишком поздно. Нейтральные наблюдатели не могли не заметить, что речи Гамбетты больше не вдохновляют, и Тестелен, республиканский комиссар на севере страны, заявил ему с жестокой откровенностью, что «страна готова считать республику вместе с вами ответственными за понесенные ею беды и броситься в ноги первому, кто принесет ей мир».

Тестелен, говоря это, вероятно, не поскупился на эмоции, поскольку армия Федерба незадолго до этого провела самое крупное из всех, выпавших на ее долю, сражение и потерпела в нем самое сильное из всех поражение. После того как немцы оставили Бапом, Федерб держал свои силы в готовности между Бапомом и Альбером, в то время как Гёбен, сменивший 8 января Мантейфеля на посту командующего 1-й армией, оставался южнее Соммы. Федерб вновь был втянут в бои – по требованию Фрейсине он должен был предпринять ложный маневр, чтобы помочь гарнизону Парижа сосредоточить свои войска для последней попытки прорыва. Ему не обязательно было сокрушать немцев, а только как можно сильнее припугнуть их. Наступление на Амьен или на юг, на сам Париж вызвало бы только фатальное столкновение с основными силами немцев, но, нанеся удар в юго-восточном направлении, на Сен-Кантен и долину Уазы, он получил бы возможность уклониться от Гёбена, серьезно нарушить коммуникации немцев и возвратиться в свои крепости, вообще не ввязываясь в бои с 1-й армией.

Это был хороший и умный план, но весьма сложный для выполнения. Немногие пригодные для передвижения дороги, шедшие в юго-восточном направлении от Бапома и Альбера, проходили через Перон, и падение Нерона оставляло Федербу лишь немногие посредственные узкие дороги (едва ли не тропы) для переброски войск. Северный изгиб Соммы между Амьеном и Амом служил для немцев надежным оборонительным рубежом и вынуждал французов совершить долгий марш через их фронт, весьма небезопасный с точки зрения даже действий здесь лучших сил и наличия лучших дорог. Наконец, у Федерба теперь был куда более грозный соперник, чем Мантейфель. Гёбен был весьма опытным и умелым командующим, спокойным и здравомыслящим, как и сам Мольтке. Он сосредоточил свои силы за Соммой, чтобы быть готовым двинуться в любом направлении, и смело использовал для разведки кавалерию. 15 января он по интенсивности французской разведки определил, что назревает нечто, и предупредил Мольтке. 16 января французская колонна подошла от Камбре и окружила слабо охранявшийся город Сен-Кантен, а на рассвете 17 января донесение кавалерийского разведывательного патруля о том, что Альбер пуст, доказало, что это не был просто отвлекающий маневр: Федерб действительно двигался на юго-восток. И Гёбен также двинулся на восток перехватить его, сосредоточив силы между Пероном и Амом. В его распоряжении были четыре пехотные дивизии и одна кавалерийская. Кроме того, Мольтке направил к нему бригаду саксонцев, сняв его с кольца окружения Парижа, и принял меры, чтобы 13-й корпус взял на себя оборону Руана, позволил Гёбену также вывести оттуда большую часть своих войск. Убедившись, что упомянутые подкрепления на подходе, Гёбен счел возможным навязать бой армии численностью 43 000 человек.

Таким образом, все пошло вопреки планам Федерба. Его армия, пробиравшаяся по узким проходам, по лодыжку в слякоти, не смогла соблюсти график. Войсковой подвоз замер. Немецкая кавалерия открыто наблюдала за передвигавшимися со скоростью улитки войсками. Пехота Гёбена быстро шла на восток на перехват армии Федерба на Уазе, и 18 января крылья этих двух армий сплелись в сражении между Пероном и Сен-Кантеном, которое остановило половину армии Федерба и дезорганизовало все ее движение. Федерб понимал, что его обогнали. Он ничего не мог предпринять, лишь возвратиться к Сен-Кантену и в случае необходимости вступить в бой там.