Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

Кампании Шанзи и Федерба – напряженные пропорционально затраченным для их проведения усилиям – зависели от военных событий повсюду во Франции. Цель их не состояла в победе над силами, им противодействующими, но связать как можно больше немецких войск и, атакуя их, облегчить деблокирование Парижа. Гамбетта не мог расстаться с идеей наступления непосредственно на столицу еще долго после падения Орлеана. Силы Бурбаки в Бурже все еще собирались атаковать Париж через Жьен и Монтаржи. До самой середины декабря, когда Фридрих Карл, временно прекратив преследование Шанзи, вернулся в Орлеан, Гамбетта всерьез стал рассматривать другую возможность – вынудить немцев к снятию осады, перерезая их коммуникации на востоке Франции с одновременным наступлением на север в Лотарингию из долины Соны.

Значительная часть сил в Восточной Франции, следует помнить, была переброшена к Луаре для участия в наступлении д’Ореля де Паладина в ноябре и теперь составила 20-й корпус армии Бурбаки. Осталось три войсковых соединения в дополнение к тем, кто до сих пор оставался в Лангре, Безансоне и Бельфоре. В Лионе генерал Брессоль формировал корпус из национальной гвардии Центральной Франции и имел в распоряжении около 15 000 солдат. «Вольные стрелки» Гарибальди базировались в Отёне и доминировали в департаменте Кот-д’Ор, а в долине Соны ниже Дижона располагались силы национальной гвардии численностью 18 000 человек, командование которыми никак не могли поделить генералы Брессоль, Кревизье, Кремер и Пелисье, четыре командующих, недоверие которых друг к другу уступало лишь их единодушной ненависти к Гарибальди. За ними наблюдал, не без беспокойства, фон Вердер из Дижона, силы которого были теперь реорганизованы в 14-й корпус. Пока 7-й корпус в конце ноября не пришел к нему на подмогу, Вердер отвечал лишь за оборону главных немецких коммуникаций от атак с юга. Это была нелегкая задача, и пруссаки в Версале в целом были не особенно довольны Вердером и его баденцами. Но никто в Версале не мог уразуметь, каким образом толпа плохо вооруженных новобранцев и недисциплинированных «вольных стрелков», рассеянных повсюду, где их только можно было использовать в сражениях, оказалась в состоянии наделать столько бед. Лишь этой постоянной недооценкой можно объяснить, почему Мольтке оставил для борьбы с ними наспех собранное и к тому же состоявшее не из прусских войск формирование для осуществления контроля за регионом, так стратегически уязвимым и так трудно умиротворяемым.

Кампания на востоке Франции

Кадровые военные склонны недооценивать, а дилетанты переоценивать значимость нерегулярных сил при ведении войны. В лучшем случае они считают их ненадежными, неуверенными в себе и дорогостоящими и приписывают их зачастую поразительные успехи либо случайностям, либо вовсе сознательно принижают их, либо сетуют на то, что достигнуты такие успехи слишком уж дорогой ценой. Конечно, если рассматривать операции Гарибальди в целом, они представляют собой полный трагизма перечень затраченных впустую усилий и упущенных возможностей, однако никак нельзя отрицать, что за минувшие недели ноября и первые две недели декабря Гарибальди действовал против Вердера весьма и весьма успешно. Условия тому благоприятствовали. На Вердера, с его изолированным корпусом и находившимися под вечной угрозой коммуникациями, были наложены обязательства, явно превышавшие его возможности. Его силы были растянуты дальше некуда, а население настроено активно враждебно. Гарибальдийцы могли в любой момент надавить на его корпус, причем не просто открытыми военными действиями, а тем, что сковывали его оперативную свободу и, что еще важнее, районы, откуда осуществлялся войсковой подвоз…Ничего не предпринималось [утверждал официальный историк Вердера] ради устранения этого, сила противника заключалась, главным образом, в его летучих отрядах, которые, действуя исключительно в темное время суток, постоянно появлялись в самых разных местах на линии аванпостов, внезапно атакуя небольшими группами немецкие дозоры.