Франкогаллия

Таким образом, уже вполне достаточно этих примеров. Я думаю, что они отчетливо дают понять, как мы уже говорили в начале, что наши предки поистине являлись франками и подлинными стражами свободы, не ставили себя под власть какого-либо тирана или палача, который мог бы относиться к своим гражданам так, как если бы они являлись скотом; скорее они ненавидели всякую тиранию и в особенности господство любого тирана по турецкому образцу. И они строго придерживались божественного установления: «благо народа — высший закон». Разумеется, наши примеры показывают, что вся власть в управлении королевством явно принадлежала общественному совету, который, как мы уже говорили, прежде именовался placitum, то есть предписание. Подобный термин использовался анонимным хронистом Дижона в следующем разделе: «в 764 году король Пипин держал великий placitum среди франков в городке Кариньяне». Но само происхождение этого слова было позабыто и причина этого состояла в том, что строгое употребление данного латинского понятия означало результаты споров и переговоров многих людей при обсуждении вопроса и решение, которого они в конце концов достигали путем соглашения друг с другом, отсюда и выражение placitum среди философов. Именно в этом значении это понятие и употребляли Цицерон и другие мыслители древности. Так Геллий⁴⁴ в восемнадцатой книге говорил: «спартанский народ имел привычку обсуждать все, что было полезно и почетно и служило величайшему благу в государстве»⁴⁵. И продолжил: “совет, который они давал и был принят и подтвержден всеми гражданами”. Подобным же образом и в Риме, те решения, которые выносил сенат на основании мнения большинства сенаторов, начинались следующими словами: «placere senatui» — сенат постановил. Этот очевидный факт достаточно широко известен от многих других писателей того времени, равно как и из выдержек из их сочинений в наших собственных источниках (см., например, «Дигесты», титул «За исключением этого» двадцатой книги или титул «О требовании наследства» второй книги «Дигест», и «К Веллеянову сенатусконсульту» двадцать четвертой книги)⁴⁶. Немногие понятия встречаются в этих книгах чаще, чем понятие «placitum», которое означает решение, с которым согласно несколько человек (см. в последней книге «Кодекса» «О залогах»), как, например, ныне общее собрание рыцарей, откуда и происходит более привычное использование этого термина (см. в тридцать третьей книге «Кодекса» «О сделках» и «О договорах», а также титул «О сервитутах» в «Дигестах»⁴⁷, а кроме них еще сотни различных источников).

А поскольку все это именно так, то я верю, что предположение, которое я уже выдвигал в некоторых своих книгах, не может показаться нелепым, так что эта обычная фраза «такова наша воля — (placitum)», которую королевские секретари даже теперь приводят в конце законов и постановлений, происходит от слова placitum. Все эти постановления в старину обычно писались на латинском языке (что, как мы считаем, является совершенно ясным на основании свидетельств Эймона, «Капитулярия» Карла Великого и других сочинений такого же рода), однако, когда королевские должностные лица начали использовать их у нас на народном языке, то они бессознательно, или же, что, скорее, со злым умыслом, перевели это выражение как «саг tel est notre plaisir»⁴⁸.