Франсуа Гизо: политическая биография

Гизо в своих действиях исходил из приоритетной задачи сохранения международной стабильности и недопущения развязывания войны, с целью удовлетворения территориальных притязаний египетского паши, пусть даже очень выгодных Франции. Он полагал, что его предшественник Адольф Тьер преувеличивал важность ближневосточных дел, не сумев почувствовать разницу между национальными интересами Франции и второстепенными интересами, имевшими временный характер. По его мнению, в 1840 г. не были затронуты национальные интересы Франции, поэтому и не было необходимости компрометировать их агрессивной и воинственной политикой. Учитывая напряженную внутриполитическую ситуацию в стране, Гизо имел достаточно оснований утверждать, что в случае войны между Францией и другими европейскими державами во Франции могла бы вспыхнуть революция, которая смела бы существовавший политический режим. Даже если бы удалось избежать революции, страна, по мнению Гизо, оказалась бы перед лицом коалиции европейских держав, которая принесла бы ей еще более жестокое поражение и еще более обременительные трактаты, нежели в 1815 г. В этом отношении, в своем анализе политики Тьера в 1840 г., Гизо как бы предвидел события 1870 г.

Франко-английское «сердечное согласие»

После Июльской революции, осложнившей международное положение Франции, главную возможность стабилизировать ситуацию либералы-орлеанисты усматривали в сближении с Великобританией. Установление «сердечного согласия» между двумя странами было одной из основных внешнеполитических задач французских политиков. Как отмечал английский исследователь Роджер Балл ей, в начале 1830-х Франция и Великобритания впервые за столетия рассматривали друг друга, скорее, естественными и очевидными союзниками, чем постоянными и непримиримыми врагами[488].

Однако общественное мнение Франции, сугубо антибританское еще со времен Столетней войны, а потом войны за «испанское наследство», не говоря уже о наполеоновских войнах, не было готово к проанглийской ориентации орлеанистов. Оппозиция обвиняла правительство в проведении антинациональной политики, в принесении в жертву истинных интересов страны мнимому «сердечному согласию» с Великобританией, презрительно именуя кабинет Сульта – Гизо «министерством заграницы», а самого министра иностранных дел «лордом Гизо» или «лордом Валь-Рише», имея в виду его якобы проанглийскую политику[489]. Это приводило к осложнению внутриполитической ситуации в стране, способствовало формированию оппозиции, главным объектом критики которой была именно внешняя политика Луи Филиппа.

Гизо рассматривал укрепление отношений с Великобританией не как самоцель и действовал не из-за страха перед Великобританией, стремясь «ублажать» ее, в чем его обвиняла оппозиция. Если бы Франция так «боялась» Великобритании и действовала исключительно в угоду ей, она бы не стала второй колониальной державой мира. Он стремился использовать «сердечное согласие» как средство достижения Францией своих национальных задач, как возможный метод усиления ее позиций в Европе, стремясь вынудить Великобританию стать союзницей Франции против России (конкурента Великобритании на Ближнем Востоке, на Кавказе и на путях к Индии), при нейтрализации Пруссии (в то время союзника России и врага пробританских либералов в Европе) и Австрийской империи (как и Пруссия, чуждой Великобритании идеологически и во многом ее конкурента на Балканах и в Средиземноморье). В то же время во Франции понимали, что сближения с Англией можно было достичь, только разрешив наиболее спорные вопросы в двусторонних отношениях: отказавшись от активной колониальной политики, а также от распространения французского влияния на Бельгию и на Пиренейский полуостров.