Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.)

Гораздо больше единения проявлял рабочий класс на заре своего развития в выступлениях против феодального государства. Восстания городских народных масс против тяжелых налогов начались во Франции еще в XIV в. и с той поры стали хроническим явлением. Сравнительно, раннее появление во Франции постоянных государственных налогов и их чрезмерная тяжесть для простого народа осложнили классовую борьбу в городах. Выступления против городских властей, сперва против патрициата, а затем, примерно с середины XVI в., против забравших власть в свои руки королевских чиновников, почти всегда сочетались с протестом городских низов против возраставшего налогового гнета. Уже в городских восстаниях XIV в. отчетливо проявились обе тенденции: против налогов и против местных городских властей, перекладывавших всю тяжесть государственного обложения на плечи малоимущих слоев городского населения. Когда королевская власть отобрала от городов их финансовую самостоятельность и в их стенах появились королевские налоговые сборщики и откупщики, возмущение доведенного до нищеты народа обращалось в первую очередь против них. Это был общий враг, и в борьбе с ним на время забывались и сглаживались местные цеховые и иные распри. Эти восстания носили преимущественно стихийный и неорганизованный характер.

Городские восстания XVI в., будучи по своему существу антиналоговыми движениями, были глубоко пронизаны религиозной идеологией. Католический и гугенотский фанатизм городских низов известен достаточно широко. Буржуазия обоих вероисповеданий умело использовала его в своих интересах. Под флагом защиты единой с народом веры от «еретиков» или от «папистов» она добилась известного сглаживания классовых противоречий, которые отступили в сознании народа на задний план. Но неумолимая логика классовой борьбы разрушила эту религиозную оболочку (в католическом лагере скорее, чем в гугенотском). Заполучив власть в свои руки, лигерская буржуазия использовала ее для дальнейшего нажима на городские народные массы. Анархия, дошедшая в период господства Лиги до апогея, лишила народ регулярного заработка, вызвала страшную дороговизну и голод. Бесплатные обязательные работы по возведению и ремонту городских стен и укреплений, несение бессменных караулов в течение многих лет истощали терпение народа. К тому же в лигерских городах налоги выросли за 3–4 года не менее чем в три раза,[194] так как буржуазия стремилась вести междоусобную войну не на свои деньги. Города стали очагами эпидемий, они были переполнены потерявшими кров и имущество крестьянами. Таких черных лет народ не помнил со времени английских нашествий. В результате городские низы или совсем отвернулись от своих вождей, лишив их широкой — социальной опоры, или открыто восстали против них. Результат был один — буржуазия переметнулась в лагерь абсолютизма и тем самым способствовала его победе.

Когда прекратилась междоусобица и страна стала оправляться от тяжелой разрухи, меньше всего почувствовали облегчение опять-таки городские низы. Их теперь не отрывали на фортификационные работы, не заставляли нести стражу, безработица несколько рассосалась. И тем не менее, по выражению Монкретьена, «жизнь их была так трудна, как если бы они обитали в жарких пустынях Африки или в пронизывающем холоде Скифии».[195] Заработная плата по-прежнему была ниже прожиточного минимума, так как падение цен на продукты питания в самом конце XVI — начале XVII вв. было лишь временным явлением и не могло принести рабочему люду существенного облегчения. Укрепление центральной власти, выразившееся в усилении правившей в городе чиновной олигархии, привело к полной утрате народными массами последних остатков городских нрав, отчасти возрожденных Лигой. При распределении налогов и городских сборов правящая верхушка перекладывала всю их тяжесть на неимущие слои и оставалась глуха к их протестам. Налоги все время росли. Правительство Генриха IV компенсировало себя за вынужденную осторожность налоговой политики по отношению к крестьянству непрестанным и значительным повышением косвенных налогов, от которых больше всего страдали городские народные массы. Правда, после восстания в 1602 г. против особо ненавистного налога с торговли — так называемого су с ливра или панкарты (сбор в 5 %) — правительство было вынуждено некоторое время маневрировать в изыскании новых источников обложения, но уже начиная с 1605 г. косвенные налоги — снова качали расти с каждым годом. Современники единогласно признавали, что основная масса рабочих и ремесленников находилась в начале XVII в. в страшной нищете. Наступившее после смерти Генриха IV общее ухудшение экономической обстановки не могло не сказаться отрицательно и на их положении.