Француз

— Да, да, ревнует, — продолжала Бритта, не обращая внимания на мимику Ральфа. — И это неудивительно. Я его хорошо понимаю. Девушка, собираясь на яхту в качестве помощницы матроса, одевается так, будто вышла продавать себя на Пляс Пигаль. Не знаю, может быть, в России у вас так принято, но я к такому не привыкла. Потом она поутру купается в море с малознакомым мужчиной и после рассказывает мужу и всем нам небылицы про хищников, которых, по утверждению опытного капитана, в этих водах до сих пор никто не встречал. А тут они специально приплыли, в количестве трех особей, чтобы напасть на принимающую морские ванны нимфу…

На яхте воцарилось неловкое молчание. Спокойное море нарушало его легкими всплесками воды, поскрипывали снасти. Капитан Роджер первым нарушил тишину деликатным покашливанием.

— Обычно психологические проблемы в ограниченном мире яхтенного рейса случаются на третий день, — философски заметил он. — У вас это произошло значительно быстрей. Будем надеяться, дальше все пойдет как по маслу.

— Может, и пойдет, — встрепенулась Ольга. — Но я для начала хотела бы кое-что сказать этой пивной бочке, которая себя возомнила бог знает кем… Во-первых, если тебе не нравится мой вид, можешь на меня не смотреть. Более того, прошу и даже требую, чтобы ты в мою сторону не пялилась, потому что я внимание к себе баб ненавижу в целом, а таких, как ты, зануд в особенности. Теперь про акул. Да у меня до сих пор все внутри дрожит! А когда я боюсь, я ем. Много! Хочешь меня проверить? Ок. Как насчет того, если я тебя сейчас выпихну с яхты на морскую инспекцию?

Бритта смотрела на Ольгу широко открытыми глазами. Взгляд Ральфа, подобно радару, сканировал пространство и никак не мог за что-нибудь зацепиться. Капитан вздыхал и нервно пил кофе. Кен пытался поймать руку Ольги, но та ее отдернула. Только Антон почему-то улыбался. Ольга заметила это и строго посмотрела на него.

— Хороший монолог, — тут же отозвался Антон. — Но ты говорила по-русски. Они ничего не поняли.

— Как это по-русски? — искренне удивилась Ольга. — Чего это я?

— Ольга, — примирительным тоном заметил Антон, — это хорошо. Не стоит переводить, она и так уловила смысл. А если передать ей все дословно, что будет чрезвычайно сложно, нам придется возвращаться в порт. Вы ведь этого не хотите?

Ольга улыбнулась.

— Умные мужчины — самые сексуальные, — заметила она.

Перехватив вопросительный взгляд Кена, который при слове «сексуальные» максимально напрягся, Ольга крепко взяла мужа за руку.

Инцидент был кое-как исчерпан. Дам развели «по углам», подняли якорь, вышли из бухты, установили паруса и продолжили прогулку. Капитан вышел в эфир на 16-м канале и сообщил всем о присутствии в этом районе морских хищников.

Лишь только вышли в открытое море, подул ветерок.

— Наконец-то, — вздохнул с облегчением Кен. — Бриз, капитан?

Роджер взглянул на ветроуказатель, на паруса, нахмурился.

— Prepare for a turn to port, gentlemen[13], — скомандовал он. — We got to go to the nearest marina[14]. Поворот налево, — капитан пытался перекричать шум ветра, и на удивление у него это неплохо получалось. — Кен, стаксель! Ключ для лебедки пока не трогать! Если утопишь — пиши пропало! Ральф — грот, Антон — страховать всех. И пригнитесь заранее. Девушки, переместитесь на правый борт. Быстро!

— А что случилось? — переспросила Бритта, но, поймав свирепый взгляд капитана, поняла, нет, скорее, кожей почувствовала, что не зря противилась всей этой наиглупейшей затее.

«Эх, как же хорошо сейчас должно быть на пляже у гостиницы», — подумала Бритта и переползла на правый борт, стараясь, насколько позволяла теснота яхты, держаться на расстоянии от Ольги. Та еще, назло ей, почти совсем разделась, скинув с себя тунику. То, что было на Ольге, назвать купальником язык не поворачивался: одна видимость — две тряпочки какие-то. Тьфу…

«Хоть бы сгорела она, что ли», — с досадой подумала Бритта, устраиваясь между металлическими тросами на правом борту.

Свесив ноги, Бритта внимательно посмотрела на воду — вдруг и правда тут есть акулы? В ту же секунду, не в силах противостоять невероятно мощному порыву ветра, лодка резко сменила курс, накренилась, и Бритта сама не поняла, как очутилась в воде.

Глава седьмая

— Мишель! — воскликнул француз, от души хлопая ладонями по спине ротмистра Ушакова. — Вот так встреча!

— Да уж, Матье, мон шер, неожиданная! Вечно ты впутываешься в истории! Но я чертовски рад, что ты опять жив!

Француз сжал руку ротмистра, на глаза навернулись слезы.

— Вы снова спасли меня, мон ами. Я перед вами в неоплатном долгу. Эх, хватило бы жизни, чтобы расплатиться.

— Да, мы с вами оба в рубашке родились. Меня спасла портупея, а вас — мои человеколюбие и безрассудство. Жалко только, зазря положили столько народу. Война… Не мы ее начинали. Но нам ее вести, увы, мой друг.

— Да будь она проклята, эта война… Два государя не сумели стать выше личных обид. Все пытаются что-то друг другу доказать, а в результате гибнут тысячи солдат.