Француз

— Почему же «ладно»? Вот вы и детей так своих на Украине учите. Между прочим, мы с вами в одной стране жили, а значит, протоколы эти подписывались от имени общего государства. А как насчет «мюнхенского сговора» 29 сентября 1938 года, когда цивилизованные державы взяли да и подарили часть Чехословакии Гитлеру? Просто так. Будто это не суверенное государство, а лошадь. Что-то я, будучи в Праге, не слышал, как кто-нибудь попрекал англичан, итальянцев или французов за Судеты. А ведь это было… Взяли, и дорогу ко Второй мировой войне открыли. Я далеко не сталинист, но что нам оставалось делать? Надо было отсрочить начало войны либо вообще ее избежать. Наш народ до сих пор с нее не вернулся… Вот, говорят, Сталин не был заинтересован в гибели Гитлера от рук заговорщиков в сорок четвертом году. Мол, боялся заключения сепаратного мира немцев с нашими союзниками. Ну и заключили бы! И что с того? Ну, взяли мы Берлин, положили два миллиона здоровых мужиков, посадили в Праге и Будапеште коммунистические райкомы. Райкомы все равно ушли в небытие, освободителей заклеймили оккупантами, разрушили памятники, а десятки миллионов нерожденных русских детей не вернуть никогда. Чего нам не хватало, мне непонятно. Но сейчас в России больше всего не хватает русских…

Антон вдруг остановился, понимая, что никто не вслушивается в смысл его слов. Ральф, что называется, «отморозился», как принято у немцев, да и вообще у всех иностранцев, лишь только речь заходит о войне. Ольга тактично от темы ушла, нисколько не обидевшись. Она вообще демонстрировала удивительное спокойствие в сложившихся чрезвычайных обстоятельствах. Что уж говорить о споре вокруг событий, случившихся в первой половине прошлого века?

— Какой ты умный, оказывается, — искренне, вроде бы даже без тени иронии, заметила Ольга по-английски, глядя Антону прямо в глаза. — Надо при случае поболтать с тобой на исторические темы.

— Самое время болтать на исторические темы, — раздраженно буркнула Бритта, возникшая в районе кокпита. — У нашего доисторического баркаса мотор сломался, нас сейчас поймают и убьют. Хорошая была идея. Молодцы. Особенно ты, Ральф.

— Почему я? — удивился тот.

— Потому что у тебя нет своего мнения, — пояснила Бритта, но уже по-немецки. — Потому что ты — совершеннейший тюфяк, на тебя влияет твой русский друг. Именно таким бесхарактерным наверняка был Риббентроп, когда позволил уговорить себя, а после уже сам уговорил этого бандита Гитлера подписать с бандитом Сталиным протоколы о разделе Европы.

Ральф с удивлением посмотрел на жену и громко хмыкнул.

— Не поняла… Я что-то смешное сказала? — спросила Бритта.

— По-хорошему, конечно, надо вызвать помощь, — подал голос капитан. — Но бортового радио здесь нет, пираты пользуются переносными рациями. Ракет сигнальных тоже нет, да и были бы, что толку? Запускать никак нельзя, мы недалеко совсем ушли, пираты до нас могут и вплавь добраться.

— Есть! Нашел, — из трюма донеслись радостные возгласы Кена, который за минуту до того покинул палубу, чтобы бояться в одиночестве.

Он возник, гордо держа в руке над головой мобильный телефон.

— Что?

— Откуда?!

— Думаю, пираты выронили один из наших сотовых. Чей?

— Мой, — уверенно ответил Антон. — Чехол мой. Там еще надпись есть: «Кто вы такие, я вас не знаю, идите…». Короче, это не важно.

— Надпись действительно какая-то присутствует, — подтвердил Кен.

Он передал Антону телефон. Ольга кинулась мужу на шею, и тот еще больше воссиял, не удержавшись от соблазна бросить на Антона торжествующий взгляд: дескать, «это я твою мобилу отыскал, то есть супермен здесь я! И поэтому тебе, лошара, как видишь, с моей дамой нечего ловить».

Антон взял телефон и неприлично выругался: индикатор батареи показывал только три процента зарядки.

— В чем проблема? — с тревогой в голосе поинтересовался Ральф. — Батарейка села?

— Да, почти… Роджер, куда надо звонить, есть ли единый номер какой-нибудь? Военно-морского флота, береговой охраны? 911? Специальных сил по спасению на море? — скороговоркой выпалил Антон, выискивая в меню телефона кнопку включения энергосберегающего режима.

— Единого номера я не знаю, — озадаченно сказал Роджер. — Давайте позвоним в отель.

— Или в консульство США, — предложил Кен.

— Что значит «я не знаю»? Разве можно так?! — воскликнула Бритта.

Ральф сильно схватил ее за руку, и она умолкла.

Идея с консульством всем понравилась, к тому же везение Кена на время стабилизировало уровень его авторитета, и к его словам прислушались.

— Кто знает телефон консульства США? — спросил Антон.

На лодке воцарилось молчание. Наконец Бритта засмеялась громко и зло. Ральф начал вздыхать, Ольга отодвинулась от Кена и отчего-то с надеждой посмотрела на Антона. Кен опять расстроился и вновь утратил столь славно приобретенное присутствие духа.

— Ладно, камараден, — вздохнул Антон. — Это мы узнали бы в два счета. Плохо, что сети здесь нет.

— Не, ну что за дичь происходит?! — воскликнула Ольга и, потеряв самообладание и терпение, заплакала.

Кен кинулся ее успокаивать.