Французская экспедиция в Египет 1798-1801 гг.: взаимное восприятие двух цивилизаций

Таким образом, «мамлюки составляют главную военную силу в Египте»{317}. Однако их подготовку и военные качества Вольней считает недостаточными. Во-первых, у них отсутствует пехота, поскольку «предубеждение древних персов и татар до сих пор сохраняется в этой стране: война является искусством отступления и преследования, и только конник, который лучше всего служит для обеих целей, считается воином»{318}. Во-вторых, костюм мамлюков неудобен, так как состоит из четырех одежд и «имеет вид длинного мешка, из которого торчит голая шея и голова без волос, покрытая тюрбаном»{319}. Эта объемная одежда является громоздкой и делает мамлюков неповоротливыми, однако они не отказываются от нее, поддерживая традицию. В-третьих, лошади мамлюков перегружены тяжелым и неудобным снаряжением. По словам Вольнея, мамлюки в данном отношении являются заложниками традиций, в отличие от европейцев, которые давно заметили, что, чем лошадь меньше нагружена, тем лучше она движется{320}. В-четвертых, вооружение мамлюков также устарело - его составляют английский карабин, пистолеты, булава и сабля несовершенной формы. Вообще, в описании экипировки мамлюков, Вольней всячески показывает, что они, как и другие «варвары», не знают европейских нововведений. Кроме того, путешественник подчеркивает, что «мамлюки ничего не знают о нашем военном искусстве: у них нет ни униформы, ни инструкций, ни строя, ни дисциплины, ни даже субординации. Их войска - это сборище, их маневры - толкотня, их бой - единоборство, их война - разбой»{321}. Кроме того, Вольней пишет о любви мамлюков к богатству и роскоши: деньги являются единственным стимулом для служения своему господину.

Что же касается нравов мамлюков, то Вольней отмечает, что сами мусульмане считают их людьми «без веры и религии»{322}. Он описывает их как жестоких, готовых к предательству, развращенных людей. Соответственно и государственное управление для них это не сложное искусство, а «просто способ получить побольше женщин, драгоценностей, лошадей, невольников и удовлетворить свои притязания»{323}. Поэтому, считает Вольней, египтяне бедны и темны: «Там, где крестьянин не наслаждается плодами своих трудов, он работает только по принуждению, и сельское хозяйство чахнет; там, где нет безопасности для собственности, нет и того усердия, которое могло бы ее создать; и ремесла будут оставаться в примитивном состоянии; там, где знания ни к чему не ведут, к ним не стремятся, и умы находятся в состоянии варварства»{324}. Путешественник противопоставляет тираническое правление мамлюков «разумному» европейскому устройству государства и общества. Тем не менее, по его мнению, восстание бедных крестьян против мамлюков невозможно не только из-за тщательного контроля мамлюков над ними, но и из-за отсутствия сплоченности феллахов. Несмотря на это, Вольней полагает, что в египтянах есть «скрытый огонь, который ждет только... чтобы произошел взрыв»{325}, - потенциальная энергия, которую только нужно направить в правильное русло.

Таким образом, оба автора подчеркивали слабость мамлюков и шаткость государственного управления Египтом, доказывая, что потенциальные завоеватели смогут без труда овладеть им, и даже, возможно, найдут сочувствие среди угнетаемых местных жителей. Завоеватели же, очевидно, должны быть просвещенными европейцами, которые смогут, разумно управляя, вернуть Египту величие.

Экономика Египта: торговля и сельское хозяйство

Савари делает подробный обзор торговли в Египте от эпохи фараонов до современных ему дней. По его мнению, Египет не может конкурировать с европейскими державами, так как находится под гнетом беев, в стране нет морского флота и достаточного опыта мореплавания{326}. Описывая торговлю в Дамиетте (араб. Думьят), путешественник сокрушается, что правительством ничего не сделано для купцов, бухта города неудобна, а сама торговля представляет собой «вид грабежа»{327}. Но все же, на его взгляд, страна имеет большой потенциал для развития торговли: «Несмотря на упадок, Египет может снова с блеском встать в один ряд с сильными державами, поскольку содержит в себе источники настоящего богатства»{328}. И произойти это может, если Египтом станут управлять «просвещенные правители»{329}. Савари рисует заманчивую картину того, как можно с выгодой использовать внутренние ресурсы Египта для торговли и развития производства. Восстановить все эти отрасли, столь процветавшие в древности можно, по его словам, только если Египет будет находиться под «мудрым управлением»{330}.