Французский обиняк

— Соберите неопровержимые доказательства против этого негодяя! Больше пока сделать невозможно.

— У меня есть задумка нейтрализовать эту сволочь! — помощник только в эту секунду, при ответе председателя, понял, что можно сделать как временную меру.

Вот таким образом, получив информацию по Вьюгину, помощник сидел за круглым столом напротив Быстрова и старательно прокатывал в голове фразы, которые можно было сказать Павлу Семеновичу.

— Вьюгин готовит реляции для политбюро, поэтому пока только смотрите и изучайте этого подкрышника из верхов. Я отдал распоряжение подключить к этому делу нашего проверенного человек! — Видя, что Быстров не понимает его, пояснил свою идею, появившуюся в разговоре с председателем: — Так представим якобы для усиления деятельности этого политбюрошного борзописца, введем в отдел одного хорошего человека. Нашего человека! Он теперь будет рядом с Вьюгиным присматривать за ним, а главное, стреножит его деятельность, а когда наш человек полностью войдет в курс дела, посмотрим, что можно будет сделать. А пока только изучайте и собирайте неопровержимые доказательства.

— Курица не птица, Болгария не заграница![249] — мрачно сказал Быстров. Для себя он сделал выводы, которые подводили к четкому понятию: буду брать, несмотря ни на что!

Помощник, как бы прочитав мысли Быстрова, напряженно сказал:

— Было четко сказано, не трогать этого гада, он пишет умиротворяющие послания в Кремль, как мы уводим самое лучшее, что есть на Западе. Он даже сам иногда отвозит свои писания, у него постоянный пропуск в дом номер один. Там! — Помощник махнул рукой в сторону Кремля и Красной площади. — Они считают, что он делает большое дело.

— Вы хотите сказать, он высоко летает?

— Не он! Он им только корм подносит, тем, кто на самом деле высоко. Сами понимаете, кормление — это очень тонкий момент. Сдернем его с места, и пиши пропало, поднимется такая вонь!

— А если они там узнают, что он двурушник, предатель и крыса!

— А вот это самое страшное будет для нас с вами, Павел Семенович! Проглядели врага, не защитили, как передовой отряд партии, высшее руководство! Грош нам цена, скажут они, и мы получим в полной мере!

— Я его просто пристрелю! — выразительно подняв брови, сказал Быстров.

— Надо бы! Но больше пользы будет, если он выложит все, что отдал врагу! Мы и так много потеряли! Нам будет ясно, что делать! Вы же видите, что происходит! Нам срезали цену на золото[250], арабы запели с голоса Северной Америки и демпируют цены на нефть, валютные поступления упали, газопровод «Уренгой-6» стоит неукомплектованным газовыми турбинами, нам не продают компьютерное обеспечение по управлению прокачками. — Помощник помолчал, потом приглядываясь к выражению лица Быстрова, продолжил: — Систематика процессов приводит к выводам, что нам не выдержать нового витка в гонке вооружений!

Видя, что Быстров зациклился на Вьюгине и не воспринимает его слова, изменил тон и приказал:

— Пока продолжайте устанавливать эту сволочь! — резюмировал помощник, отпуская Павла Семеновича.

Глава 2. Осень в Канаде. Старые законсервированные кадры. Французы не могут успокоиться. Встреча с криминальным авторитетом в Квебеке. Ювелирный салон дает наводку

Октябрь 1981 года. Канада. Квебек. Это был тот самый непередаваемый аромат поздней осени, когда Дора Георгиевна и Женя вышли из самолета во французской Канаде. Первые рейсы полгода назад открытой компании Corse Air International в международный аэропорт Квебек-сити имени Жана Лесажа из Франции были повышенной комфортности. Ее владелец, корсиканская семья Росси, старательно побивал конкурентов повышенным уровнем обслуживания пассажиров и занимал второе место после гиганта Air France.

— Вот это да! — только и смог сказать Женя, когда они выходили из здания аэропорта после паспортного и таможенного досмотра.

— Что да? — озабоченно спросила Дора Георгиевна, отметив в зале проверки, что информацию об их прибытии потащил озабоченный сотрудник без формы в дальнюю дверь в глубине помещения. «Всадники» теперь в курсе, что прибыли двое советских граждан из Парижа! Понятная и простая формулировка в графе о цели прибытия не должна их сильно напрягать. — «Так и надо!» — подумала она, а Жене сказала, так и не получив ответа на свой вопрос: — Женя, смотри в оба! Здесь сложный контрразведывательный режим! По нам пошло сообщение для «всадников»!

— Каких «всадников»? — изумился старший лейтенант, вопросительно глядя на Каштан.

— Это их местная контрразведка в системе Королевской конной полиции, их Управления безопасности. — Дора Георгиевна говорила, посматривая на выходы из аэропорта. Движения никакого не было.

— Вам в город? — на плохом французском, громко, даже чересчур громко спросил, высунувшись из такси, молодой, курносый парень с длинной челкой на самые глаза.