Французский обиняк

— А что это «и прочее»? — теперь испугался Женя, прикинув для себя, что может означать это всеобъемлющее слово.

— Ты пойди-ка вот в этот кабинет, назовись там, и тебе разъяснят. Понял?

Женя поднялся на предложенный этаж, прошел по коридору, пока не попал в нужный кабинет, где одиноко сидел грузный человек с печальными глазами.

— Здравия желаю! Старший лейтенант… — начал было он, но человек поднял руку, остановив представление по полной.

— Это ты Женя?

— Ну, я!

— Сядь сюда и жди! Я сейчас!

Вскоре он вернулся, пропуская вперед помощника Андропова, которого, судя по всему, этот грузный человек выдернул из какого-то горячего разговора.

— Старший лейтенант, получишь приказ на полковника с переводом в Москву, там его пробьешь и поможешь переехать. Задача ясна?

— Слушаюсь! — подскочил со стула Женя.

Помощник повернулся и вышел, а грузный человек, вытащив из принесенной тонкой папки бумаги, начал вычитывать, протягивая Жене:

— Вот здесь приказ о переводе! Это сопроводиловка на тебя, это командировочное удостоверение, это приказ о переводе тебя в распоряжение полковника Быстрова и прикрепление к группе. Задача ясна, тогда дуй в кадры, бухгалтерию, ставь печати и получай деньги. С сегодняшнего дня ты в спецгруппе. Поздравляю! Вот только не могу понять, за какие заслуги.

Вечерним поездом Женя выехал в Краевой центр, так до конца и не понимая, что произошло с ним. В приемной Краевого Управления КГБ он покорно подождал приема к председателю, а когда наконец вошел, то и там, в кабинете, так и не понимая до конца всей ситуации, выложил все бумаги на стол моложавому полковнику, который еще полгода назад возглавлял орготдел Краевого Комитета КПСС и был внезапно перекинут в это кресло, которое то ли жало ему, то ли было велико. Он так и не мог понять для себя этот момент. Присвоение генеральского звания маячило где-то в недалеком будущем, а на свои полковничьи погоны он иногда искоса поглядывал и радовался васильковому цвету и сверкающим звездам. Потом его взгляд падал на довольно обширный живот, который сильно влиял, как понимал он, на его далеко не бравый вид со стороны, поэтому предпочитал дела и разговоры вести сидя, скромно пряча, как он мысленно называл, «пузо» за крышкой стола.

Лексика госбезопасности давалась ему с трудом, поэтому пока он предпочитал придерживаться государственно-делового и партийного стиля в изложении, укорачивая порой все уточнения и обстоятельства.

Просматривая бумаги, положенные на стол старшим лейтенантом из Москвы, он и сам не понимал, для чего прислали сюда этого парня. Он нажал селектор и сказал, опустив голосовые связки как можно ниже:

— Быстрова ко мне пригласите, пожалуйста!

В это время Павел Семенович, получив по сарафанному радио сообщение, что прибыл старший лейтенант из Москвы по его душу, немедленно собрался и в быстром темпе пошел в свою ведомственную поликлинику.

— Так что, Паша, ставим диагноз тот же. Невропатия седалищного нерва? И что ты так прицепился к этому жопному диагнозу? — подбросив очки на лоб, спросил его лечащий врач, старый, тертый-перетертый еврей Исаак Наумович.

— Ты же знаешь, Изя, что там хотят меня забрать в Москву? Сегодня даже приехал специальный человек оттуда! А я не хочу туда. Я хочу здесь доработать, тут, где все так хорошо знаю и понимаю! А там я ничего не знаю и не смогу понять их столичной жизни! Зачем же буду себя подвешивать на крюк?!

— Если тебя хотят, значит, ты им нужен. И не поможет тебе мой диагноз! — ответил врач, выписывая бюллетень. — Иди, Паша! Пусть тебе повезет!

С такими же словами его провожал генерал, бывший председатель комитета, когда он сразу же после получения в Управлении Краевого КГБ приказа из Москвы подготовить перевод полковника П.С. Быстрова в центральный аппарат КГБ СССР, приехал к нему на дачу.

Генерал на пенсии не был оторван от жизни своего управления и о приказе знал, хитровато поглядывая на недоумевающего Павла Семеновича, который сбивчиво рассказывал, что Москва затребовала его.

— А вы сами, Паша, и что такой взволнованный? — со своим одесским акцентом спросил он. — Это же такое дело, каждый мечтает получить презент, такое приглашение!

— Не знаю, как все, но мне и здесь хорошо! Не хочу я никуда уезжать.

— Приказы не обсуждаются. Обсуждаются только сопутствующие моменты, непреодолимой силы болезни, например, или…. 59-ю статью[135] хочешь?

— Ну и что я выдам, если здоров, как бык!

Генерал широко улыбнулся и, как ребенку, назидательно сказал:

— Не зарекайтесь и не возводите бастионы! Откуда вы знаете, шо там внутри у вас происходит? Идите к Изе и скажите, шо у вас невралгия седалищного нерва.

— Это что еще за дрянь такая!

— Вы же не будете говорить, шо у вас больная голова, а тухес — самое оно то, шо надо. Вроде здоров с виду парень, ан тебе нет, сиделка не работает. Не может сидеть, лежать, ходить периодами, когда воспаляется болячка. Езжайте в нашу поликлинику, передайте привет Исааку Наумовичу, и пусть он пишет свой диагноз. Авось отобьетесь! Идите, и пусть вам повезет!