Французский завтрак

— Тогда подожди немного и кивни, соглашаясь, — так же тихо ответил ей Иван. — Только возьми что-то одно, тарелку передай мне, а бокал с шампанским твой, — затем, обращаясь к официанту, уже погромче, добавил: — Виски. Они остановились у борта. Яхта бесшумно покидала порт. Прибрежные огни удалялись, сливаясь в яркие бусинки, зигзагами бегущие вверх. Там они разливались яркими пятачками новых районов. Звездное небо над островом посередине закрывало темное пятно, это в глубине возвышался давно дремавший вулкан Тейдэ. Его невидимые очертания только угадывались в ночи, придавая еще большую загадочность. Почти неслышно поднялся большой парус, его наполнил ночной бриз, и яхта слегка накренилась. Едва уловимый ранее звук работавшей где-то в недрах яхты машины и легкая вибрация исчезли совсем. Все огни, кроме навигационных, погасли, музыка стихла. Шум набегавшей волны, поскрипывание мачты, шорох парусины из темноты завораживали. За спиной послышался приятный баритон Виторио. Штанины его брюк были слегка закатаны. Он попыхивал трубкой, окутывая себя удивительно ароматным дымком. Позади него стоял негр с огромной плетеной корзиной. Лиза обернулась к Ивану:

— Он предлагает разуться, чтобы почувствовать себя моряком.

— Это здорово. Давай я тебе помогу, — живо откликнулся он, передавая обувь матросу с корзиной.

Нагретая за день палуба еще хранила тепло и была очень гладкой. Малейшие движения корпуса чувствовались ступнями. Это создавало иллюзию, что под ногами находится большое сильное животное, которое, повинуясь воле своих всадников, несет их навстречу приключениям. Виторио так же незаметно исчез, как и появился. Его ненавязчивая манера общения создавала для гостей атмосферу полной свободы.

— Ой, смотри, там впереди огни, — показывала Лиза рукой.

— Наверное, это соседний остров. Их семь, если не ошибаюсь.

На абсолютно тёмном фоне океана все огни становились не только ярче, но и значимее. Хотелось вглядываться в них, чтобы понять, что скрывается там, далеко-далеко от земли.

Их расположения отличались от привычных северных позиций.

— Давай сядем в кресла, так будет удобнее, — предложил Иван.

Мягкие кожаные подушки приняли их стройные тела в свои объятья, позволяя откинуть голову. Соблазнительный разрез вечернего платья Лизы не оставил равнодушными проходящих мимо мужчин. Появился услужливый официант и, незаметно убрав ненужную посуду, предложил выбрать напитки. Раскачиваясь вместе с яхтой, звезды постепенно приближались, заполняя сознание мыслями о вечном и прекрасном. Хотелось понять, что таится в их безмолвных замысловатых рисунках, почему они так манят своим загадочным мерцанием, какие тайны скрывают. Подобно огню, они притягивают взгляды, заставляя смотреть все глубже. Но живой огонь быстро погибает, так и не дав разгадать свою тайну, а звезды вечно хранят её, оставаясь недоступными. Приблизившийся матрос поклонился Ивану и тихо заговорил с Лизой.

— Виторио приглашает нас на капитанский мостик, — перевела Лиза.

— Свистать всех наверх! — Иван вскочил. — К абордажу приготовиться!

— Пойдём, я сгораю от любопытства.

Рубка располагалась наверху, так что Лизе пришлось подобрать своё вечернее платье, чтобы подняться по крутым ступенькам. Зеленоватый свет приборов, приглушенные переговоры по радио, короткие строгие команды создавали деловую строгую атмосферу, заставлявшую вошедших внутренне подтянуться. Виторио быстро поднялся с одного из двух кресел, стоящих посередине. Широким жестом хозяина он пригласил Ивана занять одно из них, а сам, взяв Лизу под руку, подвел её к штурвалу. Очевидно, судно двигалось на автопилоте по заданному курсу, но Виторио сделал знак штурману у радара, и тот отключил автоматику. Подсказывая Лизе вполголоса нужные действия, он стоял рядом.

По-мужски широко поставив ноги, девушка положила руки на штурвал. Мягко спадающие золотистые кудряшки не могли скрыть прямую спину и очаровательную шею. Мужчины невольно залюбовались стройной фигурой, подчеркиваемой изящным вечерним платьем. Наверное, такой могла быть предводительница лихих флибустьеров, бороздивших эти воды во времена Колумба. По уверенным движениям и осанке девушки чувствовалось, что она могла бы одинаково хорошо участвовать в сражении, хладнокровно отдавать распоряжения, а в минуты отдыха облачиться в трофейное платье и покорять своим видом бесстрашных соратников.