Фрейд и Льюис. Дебаты о Боге

Фрейд был строгим отцом для своих детей и порой окружал их чрезмерной заботой. Его сын Оливер рассказал в интервью, что отец предупреждал сыновей об «опасностях» мастурбации[323]. А в статье, представленной в 1912 году на заседании Венского психоаналитического общества, Фрейд писал: «Мой врачебный опыт не позволяет мне исключить возможность того, что стойкое снижение потенции может быть одним из следствий мастурбации». В другой статье он писал следующее: «Такое заместительное средство для получения сексуального удовлетворения никак нельзя назвать безвредным, оно порождает предрасположенность ко всевозможным неврозам и психозам»[324]. Еще в одной лекции, прочитанной в Венской психиатрической клинике, Фрейд говорил: «Всем известно, что пациенты, страдающие неврозами, очень часто связывают происхождение своих расстройств с мастурбацией. Они видят в ней источник всех своих бед, и нам очень трудно убедить их в том, что они ошибаются. И фактически нам следует признать их правоту, потому что мастурбация – это “личный представитель” инфантильной сексуальности, неправильное развитие которой действительно породило их страдания»[325].

Как полагал Фрейд, клинический синдром под названием «неврастения», куда входили депрессия, тревога и различные соматические симптомы, был следствием избыточной мастурбации[326]. «Если подлинная неврастения развивается вследствие спонтанного семяизвержения или вследствие мастурбации, то факторы, играющие важную роль в этиологии невроза, связаны со сдерживанием сексуального возбуждения – это воздержание при наличии либидо, возбуждение без разрядки и, в первую очередь, прерванный половой акт»[327]. И в другой статье он писал: «Для меня очевидно, что различные навязчивые движения представляют собой замещение движений при мастурбации, от которой пациент воздерживается»[328].

Фрейд был крайне консервативным родителем и стремился контролировать социальную жизнь детей. Когда Эрнест Джонс подумывал пригласить на свидание дочь Фрейда Анну, тот написал ему письмо с вежливой просьбой держаться от нее подальше. «Благодарю тебя за доброе отношение к моей дочке. Быть может, ты ее недостаточно хорошо знаешь», – писал он в июле 1914 года. Фрейд объяснял, что она – наиболее одаренный и цельный ребенок в его семье. А затем пишет слова, которые звучат очень странно на фоне его представлений о том, что сексуальность начинается с рождения: «Она не требует относиться к себе как к женщине, ибо совершенно не испытывает сексуальных желаний… Мы с ней оба понимаем без слов, что она не будет помышлять о замужестве или подготовке к нему еще два-три года. Не думаю, что она нарушит этот договор»[329]. В тот момент Анне почти исполнилось девятнадцать.

Анна Фрейд так и не вышла замуж. Я часто задумывался о том, чем это объяснить. Она казалась мне не только очень умной, но и любвеобильной, и привлекательной. Когда я посещал ее клинику в Лондоне, мне иногда доводилось обедать с ее секретарем Джиной Бон. Как-то раз я спросил, почему Анна Фрейд никогда не была замужем. Мисс Бон отложила вилку, посмотрела на меня в течение нескольких секунд, а затем сказала: «Никогда об этом не спрашивайте».

Сексуальная жизнь Льюиса

Чтобы понять, как Льюис выражал свою сексуальность, стоит напомнить о том, какую великую потерю он перенес в девять лет. Он лишился дедушки, дяди и матери; все это усугубилось тем, что отец отправил его в закрытую школу. Быть может, страх пережить новую потерю и снова пережить ту первую невыносимую травму удерживал Льюиса от близких отношений до того момента, когда он встретил женщину, ставшую его женой.

Но нельзя сказать, что он не испытывал желания. «Я пережил яростную и победоносную атаку плотского искушения», – пишет Льюис в автобиографии, подробно вспоминая о пробуждении своего сексуального желания в четырнадцать лет. Ранее он узнал «от другого мальчика простые факты о размножении человека». Но тогда «я был слишком молод, чтобы чувствовать что-либо иное, кроме научного интереса» к услышанному. Льюис впервые ощутил желание, наблюдая за движениями прекрасной учительницы в комнате для занятий танцем. «Она была первой женщиной, на которую я смотрел с вожделением… эти жесты, тон голоса, я был сражен». Он понимал, что его чувства к молодой женщине вовсе не были «романтической страстью». «Глядя на танцующую учительницу, я испытывал чистое желание, прозу, а не поэзию плоти»[330]. Льюис пытался контролировать свои сексуальные фантазии, куда входили, среди прочего, садомазохизм, самоудовлетворение и позднее сильное чувство вины. Эта борьба продолжалась до его обращения, после чего, впервые в жизни, он обрел контроль над этими влечениями.