Friluftsliv. Норвежский ключ к счастливой жизни

Friluftsliv тесно связан с северной культурой, пейзажем, историей, картиной мира, но любовь к природе свойственна всем людям без различия. Даже сам принцип friluftsliv с самого начала был вдохновлен трудами таких американских натуралистов, как Генри Дэвид Торо, Джон Мюир, Олдо Леопольд. Именно создание в 1872 году национального парка Йеллоустон подтолкнуло северные страны к защите своей дикой природы, а вовсе не наоборот. (Только в 1909 году Швеция первой в Европе создала национальные парки, но зато сразу девять[191].) Не были северяне и первооткрывателями разных форм и видов пребывания на свежем воздухе – примерно в то же время, как friluftsliv начал набирать популярность, в Северной Америке ширилось движение под лозунгом «Назад к природе», и люди стали увлекаться наблюдением за птицами, рыбалкой, походами, жизнью в простых деревянных домах[192]. Первые американские поселенцы имели право ходить и охотиться на частных неогороженных землях, но эта традиция сошла на нет по мере того, как в конце XIX века американские штаты один за другим приняли законы об охране частных владений[193]. С тех пор еще ряд постановлений Верховного суда закрепил право владельцев не пускать посторонних на свои земли.

Сейчас вопрос о доступе в общественные зеленые зоны в Соединенных Штатах решается по-разному. Да, целых 40 % земельных угодий принадлежат властям страны, штата или города, но почти все они находятся в отдаленных местах Запада, практически недоступных для многих американцев[194].

Пребывание на открытом воздухе строится на возможности пользоваться зелеными зонами вблизи собственного дома, и Соединенным Штатам, не имеющим ничего похожего на северное право беспрепятственного прохода, неплохо было бы разработать свои стратегии облегчения доступа к природе и создания безопасных мест для отдыха, особенно в не самых богатых местах. Все больше и больше людей говорят о преимуществах жизни, связанной с природой, а будущее всех нас зависит от нашей способности противостоять глобальным изменениям климата. Города и штаты, которые хорошо к этому подготовятся, окажутся в лучшем положении. Вот, к примеру, города-близнецы Миннеаполис и Сент-Пол. Они одними из первых поддержали инициативу, выдвинутую организацией «Дети и природа» (Children and Nature Network) и Национальной лигой городов (National League of Cities), чтобы помочь городам обеспечить всем равный доступ к природе. А когда Трест земель общего пользования (Trust for Public Land) создает рейтинг городских районов по степени доступности к хорошим паркам и возможностям для отдыха на свежем воздухе, Миннеаполис и Сент-Пол с 2015 года почти всегда по очереди занимают два первых места в этом списке. Там почти все живут в десяти минутах ходьбы от какого-нибудь общественного парка, и, как не без удивления отмечала статья в New York Times, местные жители очень любят бывать в своих зеленых зонах даже в суровые миннесотские зимы[195]. Если знать историю Миннесоты, в этом нет ничего удивительного. В этом штате больше всего потомков иммигрантов из северных стран, а примерно треть из них считают себя потомками скандинавов[196]. В вопросах пребывания на открытом воздухе другим американским штатам есть чему поучиться у Миннесоты.

Понятие hygge стало жить своей собственной жизнью, когда его начали популяризировать за пределами Дании, и friluftsliv тоже породит множество местных разновидностей. Такое приспособление вполне понятно и необходимо, потому что в других странах другой климат, географические особенности и земельные права, чем в северных. Но, какая бы версия friluftsliv вас ни увлекла, не поддавайтесь глупой мысли о том, что его можно купить за деньги. Скорее, по выражению норвежца Нильса Фаарлунда, это чувство «принадлежности к земле» и «живая традиция воссоздания образа жизни, согласованного с природой»[197].

Локализация friluftsliv: три истории

Огаст Кэссон, учитель из Америки, пятнадцать лет прожил и проработал в Норвегии и по-своему копирует северную культуру пребывания на свежем воздухе, которая так ему понравилась, пока он жил там. Жизнь к северу от Спрингфилда, штат Иллинойс, очевидно, совершенно другая: он больше не может выйти за дверь и взобраться на гору, а потом спуститься с нее на лыжах, как привык делать в Северной Норвегии. Но ему нравится, что идея friluftsliv легко поддается локализации. «Люди думают, что раз Иллинойс плоский, то в нем нечего делать, но я могу проехать полчаса на машине и пойти в пеший поход, заняться греблей, поездить на велосипеде по дорожкам. Мне кажется, везде найдется, чем заняться, – говорит Кэссон. – Американцам всегда кажется, что чем больше, тем лучше, но не обязательно ведь ехать в Норвегию, Скалистые горы или на Верхний полуостров Мичигана. Достаточно добраться до ближайшего озера и взять напрокат лодку».