Фронт за линией фронта. Партизанская война 1939–1945 гг.

Другие партизанские группы находились зимой в лесных лагерях, состоявших из крепких деревянных построек, построенных в форме блиндажа в небольшом отдалении друг от друга. Эти деревянные постройки имели двойные стены из толстых бревен и были опущены в землю. Они защищали не только от холода, но и ввиду их охраны и маскировки, также и от неожиданностей. В такой землянке, где имелось место для приготовления пищи и для сна, помещалось 20–40 человек. В больших лагерях отдельные постройки воздвигались как медицинские пункты и бани. Вокруг жилья группировались тщательно замаскированные от наблюдения с воздуха стойла, склады боеприпасов и продовольствия.

Оставшаяся после работ земля, после того как земляные перекрытия землянок были заколочены и на них были насажены различные деревья, отвозилась на санях в отдаленные места. Так как деревянные постройки очень подходят к лесной местности, их обычно можно заметить лишь на очень близком расстоянии. Пути, ведущие к лагерям, обычно начинаются в зарослях, которые партизаны могут достигнуть ловким прыжком с дороги…»

Гестапо вынуждено было признать, что партизанам порой помогают отдельные немецкие солдаты – частью из-за антифашистских убеждений, а частью для того, чтобы, оказавшись в плену, спасти свою жизнь: «В отдельных бандах находятся немецкие солдаты, дезертировавшие, перебежавшие к партизанам или взятые ими в плен. Для того, чтобы спасти свои жизни, они не отступают перед тем, чтобы выдать своих товарищей партизанам. Их главная задача состоит в том, чтобы, выходя в немецкой форме на шоссе, останавливать военные машины, делая вид, что они просят подвезти их. Когда машины останавливаются, они подвергаются нападению лежащих в засаде партизан, которые убивают всех едущих…»

В гестаповском отчете приводились факты, когда партизаны отнимали у жителей продукты, выдавая себя за немцев или полицейских. Хотя как немецкие войска, так и их помощники из числа местных жителей были отнюдь не ангелы и весьма преуспели по части реквизиций, тайной полевой полиции не было никакого резона в совершенно секретном отчете перекладывать вину с армии на «бандитов». Так что к следующим фактам, сообщаемым в отчете, можно отнестись с определенным доверием: «В то время как одна часть партизан жила в отдаленных деревнях и кормилась за счет населения, другая часть находилась в постоянных лагерях и жила частью за счет сбрасываемых самолетами продуктов, частью производя разбойные набеги на сельское население. Для того, чтобы не трогать находившихся в тайниках неприкосновенных запасов, члены банд верхом или на санях приезжали в населенные пункты, часто с целью обмана населения переодеваясь в немецкую форму, и с помощью угроз отнимали у жителей продукты и зимнюю одежду. У отдельных партизан даже находили “листы пожертвований”, где поименно перечислялись лица, “добровольно” помогавшие бандам. Если многие бургомистры и председатели колхозов из страха перед местью партизан боятся сообщать о них немецким органам, значительная часть сельского населения, чтобы обеспечить собственное существование, часто активно противодействовали этим стремлениям и поддерживали немецкие войска в их борьбе с бандами. В начале весны, когда партизаны, прятавшиеся в отдаленных деревнях или отдельных домах (хуторах. – Б.С.), и их помощники начали уходить обратно в леса, грабежи населения приняли еще больший размах. Снабжение крупных банд при помощи самолетов в последующее время все более совершенствовалось. Поблизости от лагерей были найдены подходящие посадочные площадки, на которых в ночные часы приземляются машины, нагруженные наряду с продовольствием боеприпасами и оружием всех видов, в том числе даже тяжелым пехотным оружием…»

Засланная в партизанские отряды агентура позволяла гестапо составить представление о боевом духе противника. В отчете от 31 июля 1942 года он характеризовался следующим образом: «Настроение в отдельных бандах различно. Большинство рассчитывает на то, что к осени этого года занятые немецкими войсками области будут очищены Красной Армией. Усиленная пропаганда (советская. – Б.С.) должна иметь у этих людей успех, особенно после окончания крупных наступательных операций (немцев. – Б.С.).

Иначе обстоит дело с людьми, насильственно уведенными партизанами в лес, перебежчиками. Перебежчики показывают, что многие из них охотно положили бы оружие, если бы, с одной стороны, они не боялись, что их расстреляют политические комиссары, и с другой стороны, не опасаясь того же от немцев.

Получив уверение, что, если они добровольно служат оружие, с ними будут обращаться как с перебежчиками, целые группы этих “невольных партизан” перебегали к немцам. При немедленном тщательном допросе этих перебежчиков часто можно было получить важные данные, имевшие исключительное значение для действий производящих очищение местности частей».