Фронт за линией фронта. Партизанская война 1939–1945 гг.

Отмечалось здесь и нередкое нарушение партизанами и подпольщиками правил и обычаев ведения войны, в чем советские партизаны ничем не отличались от итальянских, югославских или греческих партизан: «Многие задержанные женщины имели при себе яды, в том числе мышьяк, стрихнин и морфий, с помощью которых должны были быть умерщвлены после короткого знакомства немецкие солдаты и, главным образом, офицеры. После этого следовало изъять возможно находившиеся при них секретные материалы и передать их русской разведке. Один задержанный в Брянске русский хранил среди нечистот уборной 400 г яда “брудан”, переданного ему одним начальником из НКВД вместе с заданием отравлять колодцы и поступать на работу в немецкие столовые, бойни и хлебопекарные роты, чтобы примешивать битое стекло и яд к продуктам. У одного партизана, после его задержания отравившего себя в камере, было найдено 50 г мышьяка, 1/200 г которого достаточно для уничтожения человека…»

Интересно, что уже в первые месяцы войны советские партизаны изобрели своеобразный род униформы, представлявшей собой нечто среднее между армейским обмундированием и гражданской одеждой, хотя нередко использовали и немецкую военную и полицейскую форму. В отчете гестапо от 31 июля 1942 года на это обращалось особое внимание: «В своем большинстве партизаны носят обычную местную одежду. Пришедшие к бойцам в форме русские достают себе возможно быстрее путем обмена или силой необходимую для района действий одежду. В то время как одна группа одета в светлые меховые полушубки и особого рода валенки, другие группы носят серые рубашки, черно-белые полосатые или зеленые или серые подбитые ватой брюки, зеленые или серые куртки, похожие на форму из пуговиц, шерстяные шапки на серой вате или меховые шапки без советских звезд, коричневые шинели, резиновые или кожаные сапоги с черными прорезиненными полотняными голенищами. Зимой целые партизанские отряды надевают поверх своих форм и гражданской одежды белые маскхалаты. Повторно были задержаны партизаны мужчины и женщины, носившие под гражданской одеждой полную форму Красной Армии.

Руководство партизанского движения, как видно из одной уже давно найденной инструкции, не только разрешает партизанам ношение формы врага, но даже настоятельно рекомендует это в необходимых случаях. За отчетный период это часто использовалось. Партизаны, носившие немецкую форму или форму войск союзных стран, в том числе и офицерскую форму с Железными крестами I и II класса, неоднократно нападали на целые деревни, грабили их и убивали старост, председателей колхозов и других лиц, дружественно настроенных к немцам. В этих случаях речь идет большей частью о партизанах, разговаривающих по-немецки и снабженных по этой причине формой убитых немецких солдат. Некоторые партизаны надевают поверх немецкой формы русские шинели, которые они при надобности могут снять. Некоторые одетые таким образом члены банд были задержаны.

Партизаны также часто появляются с нарукавными повязками организации Тодта, русской вспомогательной полиции и службы порядка, производят грабежи и угрожают ничего не подозревающему населению. Ясно, что в результате подобных случаев гражданское население испытывает большую неуверенность и чувствует к немецким военнослужащим и лицам из вспомогательных органов растущее недоверие…»

Тут надо отметить, что чины русской вспомогательной полиции тоже были отнюдь не безгрешны по части грабежей населения.

Автор отчета вынужден был признать, что партизанские руководители в целом смогли хорошо подготовиться к зиме и построить довольно комфортные лагеря: «До выпадения снега и начала больших холодов большая часть партизанских групп располагалась в состоявших из палаток лагерей, которые разбивались в заболоченных или вообще труднопроходимых лесах. Отдельные группы построили для себя также посреди болотистой местности деревянные дома на столбах. Другая часть построила для себя примитивные земляные хижины или расположилась в землянках или пещерах, вырытых еще до занятия этих областей немецкими войсками. Так как эти убежища только в редких случаях были приспособлены для зимовки, многие партизанские группы временно разошлись. Их члены ушли в расположенные в стороне населенные пункты или искали для того, чтобы спрятаться, стоявшие пустыми затерянные дворы. Они только в редких случаях приходили к своим семьям, гораздо чаще последние побуждались также переселяться в отдаленные деревни. Командиры партизан, политруки и комиссары оставались большей частью на зиму в лесных лагерях, откуда они поддерживали связь с зимовавшими в населенных пунктах членам своих банд и время от времени созывали их для проведения различных операций.