Фронтовой дневник (1942–1945)

Здесь небезопасно обслуживать линию. Вчера в 3 км от нас напала банда на пост ВНОС316, часовой был в темноте сбит с ног, винтовку у него отобрали и ринулись в землянку. Оттуда была открыта стрельба. Банда тоже стреляла. Так велась перестрелка с 8 вечера до 12 ночи.

Недавно на одном посту был зарезан часовой, а все находившиеся в землянке перебиты.

Мы же не выставляем и часовых. В одно прекрасное время все можем погибнуть. Банды организуются из дезертиров (ни гитлеровцы, ни поляки не хотят идти в армию), из бывших жандармов и всякого немецкого отребья.

11 декабря 1944 г.

Вот уже несколько дней беспрерывным потоком идут на Гродно спаренные машины. Вероятно, они движутся на Варшавское направление. Атмосфера у нас с каждым днем накаляется. С нами живут вместе двое связистов. Так, вчера их капитана диверсанты убили двумя выстрелами на дороге, когда он влезал в машину. Одна пуля попала в шею, другая в спину.

Задержанный вчера на линии Садовиным и Бабаевым человек оказался шпионом и диверсантом. Сегодня на участке Кутлова и Первушина вырезаны и унесены целых 2 пролета проводов. Возле Алитуса в 2 км. Сегодня же в деревне, в 1 км от Суворова была банда с пулеметами, автоматами и гранатами. Бандиты вырезали 3 партизанских семьи и сожгли их дома. Живем мы, можно сказать, как на вулкане. Того и гляди, что на нас тоже нападут. Дела хреновые. А у нас, кроме паршивых винтовок да по 2 десятка патронов, больше ничего нет.

Сегодня мне снилось, что я просматривал какую-то книгу, и в ней было написано, что грамматику надо изучать по принципу: лучше меньше – да лучше, и что не надо заучивать правил из истории языка и других, а взять орфографический словарь и запомнить, как пишутся те или иные слова. Вот в этом и будет состоять изучение грамматики.

В дороге, дня три назад, мне снилась Тамара Андреевна, хорошая и милая в каком-то прозрачном крепдешиновом черном платье, сквозь которое просвечивали ее голые ноги. Я радовался, целовал Тамару и носил ее на руках.

Характерная деталь. Хотя на дворе сравнительно тепло и каждый день идет дождь, все же стоит декабрь, а многие, особенно женщины, отшлепывают в костел и по дорогам босиком по сырому и холодному песку. Ноги у них красные, как у гусей.

12 декабря 1944 г.

У нас сегодня окончились жиры. Мы решили добыть их. Для этого я употребил свои хорошие летние брюки. Мы с Семеном решили понести их в городок Друскиники317 на базар. Он расположен в 4 км от нас. Это живописный курортный городок, вроде нашего Железноводска. В нем есть какие-то соленые источники, которыми до войны польские, а может, и литовские паны лечили ревматизмы и прочие недуги. Здесь одно-двухэтажные красивые курортные домики с цинковыми крышами, с цветными стеклами на верандах, с красивыми колоннами, балкончиками и прочими украшениями. У городка порядочное озеро с чистой водой, расположенное в сосновом лесу. Сосновый лес опоясывает, как парк, весь городок. В парке-сосняке расставлены скамейки, сделаны беседки, киоски.

Мы зашли на почту, сдали письма и прочли за три дня газеты. На фронтах ничего существенного не происходит. В Греции началась борьба партий, и партизаны, выступив как представители народного фронта, начали вооруженную борьбу в Афинах и других городах. Английские войска стали разоружать партизан. Это привело к крупным столкновениям между английскими войсками и греческими партизанами, что невыгодно отразилось в политических кругах Англии и подорвало авторитет Черчилля, который уже заявил о желании уйти в отставку.

Так вот, мы пошли с Семеном в Друскиники на базар, чтобы продать мои брюки. Пришли уже поздно, и на базаре, кроме нескольких лотошников-торговцев, никого не было. Денег здесь мало, и поэтому развита меновая торговля. Хозяев округи не было, а спекулянты давали нам за брюки только 500 гр. сала, которое стоит здесь 250 руб. кг. Мы за эту цену не отдали и по дороге домой заходили в некоторые дома, предлагая свои брюки. В конце концов мы их променяли за бутылку хорошего самогона (горит) и г. 400 вяленой свинины. Дома мы его выпили и снова, как и были, остались без сала.

Кстати о женщинах, которых мы встречали здесь. Красивые брюнетки и блондинки. А на почте работает девушка, которая, если бы у нее немного укоротить нос, очень похожа на Зою Совпель. Я все поглядывал на нее из‑за газеты.

14 декабря 1944 г.

Цитирую часть письма Тамаре: