Фуенте Овехуна

Эстебан

Народ Фуенте-Овехуны

Спасенья ждет от злой фортуны
Под сенью царственной руки.
Неслыханные притесненья,
Которыми нас с давних пор
Терзал покойный командор,
Его обиды и глумленья —
Виной случившейся беде.
Он грабил нас, ничем не сытый,
Девиц насиловал, защиты
Не находили мы нигде…

Фрондосо

Крестьянку эту молодую,

Которую мне бог судил
И этим так благословил,
Что я над всеми торжествую, —
Как только я на ней женился,
Он, раньше, чем настала ночь,
Как бы невольницу, точь в точь,
Угнать в свой дом не постеснился
И если б чести соблюсти
Моя гордячка не сумела,
Тогда не ясное ли дело,
Что бы могло произойти?

Менго

Не время ль выступить и мне?

Коль будет ваше разрешенье,
Я вас повергну в изумленье
Рассказом о моей спине.
Когда я вздумал защитить
Девицу от людей сеньора,
Которую пятном позора
Они хотели осквернить,
Сей злонамеренный Нерон
Велел мне так отделать спину,
Что в резаную лососину
Мой тыл казался превращен.
Не пожалев моих литавр,
В них так усердно били трое,
Что кожа их теперь сплошное
Нагроможденье конских тавр.
Мне больше стоило леченье, —
Хотя масличный порошок
Мне основательно помог, —
Чем стоит все мое именье.

Эстебан

Сеньор, мы быть хотим твоими.

Ты — прирожденный наш король.
Твой герб прибит, — уж ты позволь,
У нас над брусьями дверными.
Для нас твои законы святы.
Ты милосерд и справедлив,
И ты признаешь, рассудив,
Что мы ни в чем не виноваты.

Король

Раз нет улик, чтобы судить,

То неуместно наказанье,
И, как ни тяжко злодеянье,
Его приходится простить.
И, раз таков ваш приговор,
Село за мною остается,
Пока, быть может, не найдется,
Чтоб вами править, командор.

Фрондосо

Скажу, сеньор, что мы не втуне

Искали твоего суда.
И тут, честные господа,
Конец «Фуенте-Овехуне».