Фуэте на Бурсацком спуске

— Техника танца — самое невинное, что в наше время пытаются искусственно повысить, — стараясь сохранить бравый светский тон, улыбнулась Ирина, показывая выделенное жирным шрифтом объявление «Всем желающим повысить потенцию необходима новая книжка доктора гр. Славина “Половая жизнь”». Похихикав, Галюня перевела взгляд на верхнюю часть газеты и удивленно показала на малюсенькую заметку в углу.

— Это что, наша проходная? Снимок ужасный, конечно, но, похоже, она. «Убийство на премьере!» Уже и в «Вести» наши вести докатились. И снова не про нас, а про убийство. Тебя затмила собственная костюмерша!

Ирина наигранно посмеялась и принялась вырезать пропущенную заметку. Галюня молодец, что заметила. Морской просил, какой бы мелкой ни была заметка, все равно зафиксировать ее. Тем более, с фото.

— Ирина Санна, — в артистическую заглянул взъерошенный дядя Коли Горленко. Точнее, сначала он промчался мимо распахнутой двери, но, будто что-то вспомнив, вернулся, застыл на пороге и строгим голосом сказал: — Раз уж вы тут, извольте пройти в кабинет директора. У нас с Николаем небольшое заседание, я подготовил речь. А ваш супруг и эта Колина блондинка куда-то испарились. Чтобы не стрелять вхолостую, приглашаю хотя бы вас понаблюдать мое выступление. Сочту за честь, так сказать…

Ирина пожала плечами и послушно встала. По плану Коля как раз в это время должен был окучивать дядю, вынуждая к некоторым важным для расследования решениям, но, кажется, что-то пошло не так. Присутствие Ирины, наверное, могло помочь.

— Хочу громогласно заявить! — с порога начал инспектор, пропуская ее в кабинет. — Я очень много сделал за эти два дня и прошу отнестись с уважением к моим этим… как их… выводам! — Инспектор сбивался, но все равно выглядел довольно внушительно. — Надеюсь на взаимнос… тьфу! На понимание. Я попросил вас, то есть Ирина Санна, вас я не просил, но вы, похоже, сами напросились, расследовать это дело не для того, чтобы вы проявляли самостоятельность. Дайте мне спокойно найти преступников. В крайнем случае, помогите это сделать. Но не мешайте же! Что за объявление про дом в газете? Какие круглые окна? Как это понимать? ОГПУ не дремлет! У этих ребят одно на уме — как бы меня скомпрометировать.

— Может, у них на уме еще и попытки раскрыть убийство? — спокойно, но немного иронично поинтересовалась Ирина.

— А это, по-вашему, меня не скомпрометирует? — парировал инспектор. — Открою вам секрет: одну из организаций — или НКВД УССР или ОГПУ СССР — у нас в Харькове скоро упразднят. Вопрос нескольких лет — и все. Труба! Одних закроют к едрене фене, а другие получат всю полноту власти и в качестве рабов — сотрудников закрытой конторы. На мне и так тень. Верхи и так уже пеняют мне в вину, что я плохо занимался безопасностью театра. Будто можно предотвратить всякое убийство, в самом деле! Теперь мне жизненно важно раскрыть это дело. Первым. И без всяких нарушений.

— А говорил, что делаешь это ради меня. Чтобы они меня не посадили, — подал голос Коля.

— И это тоже! Племянник-убийца — то еще пятно на биографии. Еще раз вас ответственно предупреждаю: ничего без моего ведома не делайте! О каждом вашем шаге я должен знать. Иначе сам вас посажу к чертям, до выяснения подробных обстоятельств…

— Договорились, — не моргнув глазом, обманул Николай. — Но мы ничего такого не делаем. На обыск к жертве ты послал нас сам. Да, мы должны были идти без Ирины Александровны, но ей было по пути, потому что товарищ Петрицкий попросил сходить к его жене…

— Ишь! Барин, — возмущенно хмыкнул инспектор. — Попросил, и вы помчались. Через весь город, будто делать больше нечего. Но отказать, я так понимаю, невозможно, ведь он начальник. Главный кто?

— Главный художник театра, — с обожанием произнесла Ирина. — Но дело вовсе не в должности. Он очень талантлив, ему отказывать дурно.

— А на газетную заметку про дом, дядя Илья, не обращай внимания! — самозабвенно продолжал врать Николай. — Нас обязали что-то ежедневно публиковать, вот и даем в печать первое, что в голову придет. Но я к тебе явился по другому поводу. — И Николай, явно уже не в первый раз, начал гнуть свою линию: — Дай мне автомобиль! Нет! Не «опять». Это я не самовольничаю, это я как раз этот самый «ведом» у тебя выпрашиваю!

— Понимаете, Илья Семенович, — сладким голосом вступила Ирина, как только сумела-таки вспомнить имя инспектора. — У нашей Нино́ было множество подработок. Вы поручили группе обыск рабочего места. И мы, чтобы выполнить ваше распоряжение, решили попросить авто. Чтобы объездить все рабочие места Нино́ в один день. Такой могущественный человек, как вы, легко сможет найти один небольшой автомобильчик…

— Места подработки? — насторожился инспектор. — Откуда вы это взяли?

— Нино́ сама мне говорила! — заверила Ирина и решила перестраховаться: — Но мы, конечно, уточним в отделе кадров, чтобы не гонять казенное авто зря. А лучше даже сами уточните. Одно дело, мы будем спрашивать, другое — сам инспектор Горленко. В театре вас все знают и относятся с большим уважением.