Фундаментальные законы человеческой глупости

Отшельник же был французом. Как писал Гийом Тирский, это был “священник, рожденный в королевстве Франция, в Амьенском епископстве, бывший отшельником не только по имени своему, но и по делам своим. Это был человек очень небольшого роста, внешний вид которого не имел ничего выдающегося и показывал лишь его физическое тщедушие, но в этом слабом теле жила огромная сила”[12]. По словам Гвиберта Ножанского, Петр “не ел или почти не ел хлеба, а питался вином и рыбой”[13]. Значит, от избытка холестерина он не страдал. Впрочем, никто не сообщает о том, что Петр питал слабость к пряной пище. Если он питался только вином и рыбой, то лишь оттого, что, будучи бедным отшельником, а не богатым аббатом, не мог тратить сумасшедшие деньги на перец, который ввозили на Запад контрабандой и продавали на черном рынке. Одиноко живя в своем скиту среди больших деревьев темного леса, Петр молча страдал и молился о том, чтобы Божественное Провидение скрасило его скудные трапезы хоть малой толикой перца. Но Божественное Провидение знало, что даже крупица перца положила бы конец благочестивой жизни Петра. Потому вместо перца оно ниспосылало ему дождь, снег и молнии небесные[14]. С точки зрения Божественного Провидения это было и правильно, и мудро. Но сам Петр придерживался другой точки зрения, а Петр был человеком незаурядным. В тиши затворничества у него постепенно рождался великий замысел: вдохновить крестовый поход, чтобы освободить Святую землю от мусульманской оккупации. Умственные способности Петра несколько ослабли от многолетнего одиночества и солилоквизма. Но он очень четко понимал, что можно сделать. Крестовый поход позволил бы разгромить мусульман и освободить Святую землю. В то же время он дал бы возможность наладить связи с Востоком, а значит, и регулярные поставки перца в Европу. Итак, можно было бы одним ударом заполучить сразу две награды: и загробный “сладкий пирог” на небесах, и пряный пирог здесь, на бренной земле. В успешности же задуманного и сомнений не возникало: разве Всевышний – пусть и осведомленный о тайных чаяниях Петра – откажется подать руку помощи в столь праведном деле, как истребление мусульман и освобождение Гроба Господня?

Удивительно, как преображается человек, если им овладевает идея. Петр Отшельник – молчаливый, нелюдимый – покинул безмолвие больших деревьев темного леса и принялся скитаться от деревушки к деревушке, от села к селу, от замка к замку и повсюду жечь сердца людей жаром своего рвения и огненным глаголом. “У него был живой ум… умение красиво и многоречиво говорить”, – с восхищением отозвался о нем Гийом Тирский. Однако, сколь бы искусным оратором ни был Петр, успех его начинания объяснялся и целым рядом других общественно-культурных факторов.

Глава V

В любых человеческих миграциях действуют как “тянущие”, так и “толкающие” силы. Очевидно, что перец был частью “тянущей” силы. С “толкающей” стороны действовало вино. Француз Рютбёф сообщает, что после вечера, проведенного за обильными возлияниями, все рыцари загорелись желанием отправиться в крестовый поход и похвалялись своей доблестью, которая принесет им победу над неверными. Рютбёф писал это в XIII веке, но его слова, без сомнения, дают верное представление и о временах Малого Петра и его сподвижников. Я уже упоминал, что, по свидетельству Гвиберта Ножанского, Петр “питался вином и рыбою”[15]. Рыбу его сподвижники, быть может, и не жаловали, но уж против вина, можно не сомневаться, они ничего не имели.

Общественно-экономические условия той эпохи благоприятствовали замыслу Петра. Официальная церковь всегда мягко журила феодальных землевладельцев за их пристрастие к кровопролитию. Теперь же Петр давал им возможность по-прежнему чинить убийства, но одновременно добывать себе верный пропуск в рай небесный. Перед младшими отпрысками знатных семейств – теми, кто из-за суровых феодальных законов оставался без отцовского наследства, – открывалась заманчивая перспектива: завоевать себе большие владения на Востоке, отняв их у мусульман, и заодно отличиться в глазах Господа. Простолюдины же поняли, что могут бросить свою прежнюю убогую жизнь, подняться на ступеньку выше и пуститься на грабежи с благословения самого папы.

Глава VI