Футбол по центру. Круифф, Пушкаш и прочие, изменившие игру

Пожелание Меркеля встретить такого же «гада, как ты сам» исполнилось в «Фейеноорде». В роли неуправляемого выступил Вим ван Ханегем, игрок яркий, одаренный, дирижер атак роттердамского клуба. Поначалу он, как и Хаппель в свое время у Меркеля, с неодобрением отнесся к усложнившимся тренировкам, прежде всего к увеличению беговой составляющей. Он вмешивался и в тактические вопросы, пытаясь объяснить тренеру, что именно неправильно тот делает. Прав был Кёрнер, у Эрнста имелся «фантастический глаз». Игровые возможности и характер ван Ханегема он оценил сразу — этот игрок пригодился бы для его амбициозных планов. Значит, нужно его либо приводить в чувство, либо сразу же продавать в другую команду, чтобы не мутил воду. Уже через пару недель после возобновления предсезонных тренировок Хаппель обратился к руководству с предложением отправить ван Ханегема подальше: «Он слишком медленный, будет тормозить команду.», а на его место приобрести австрийца Франца Хазиля, игрока также толкового, но с более покладистым характером. Эрнст рассчитал всё правильно. Как он и предполагал, за ван Ханегема, купленного лишь год назад, функционеры вступились. Особенно усердствовал ветеран «Фейеноор-да», ответственный за кадры Герард Керкум. Он был категорически против ухода Вима и появления Франца. Доведя спор до нужной точки кипения, Хаппель «согласился» на компромисс — и ван Ханегем остается, и Хазиль будет приобретен.

«Вы действительно хотели избавиться от Вима?» — спрашивали его потом журналисты. Хаппель от ответа уходил: «Неважно, какая теперь разница.»

Ван Ханегем был парень в обращении заводной и горячий. Тем более тренер — немец. «Австриец? Пусть австриец, всё равно». Вим, у которого отец и два брата погибли в войну, мог сказать Хаппелю: «Что вы нас тут гоняете, как в вашем гитлерюгенде?» Его больше других лидеров, более спокойных Ринуса Израэля и Вима Янсена, раздражала пунктуальность тренера и требование неукоснительного соблюдения дисциплины.

Ван Ханегем: «Он в этом смысле относился ко всем одинаково. Однажды наш менеджер опоздал на отправление автобуса на одну минуту. Только помахал рукой вслед. Мы кричали Хаппелю, сидящему на переднем сидении, но он только приказал водителю ехать, даже не обернулся. Он ввел систему штрафов за нарушение дисциплины. Я влетал часто и, как мне казалось, несправедливо. Как-то после неплохо проведенной мной игры он подошел и напомнил, что с меня сотня за опоздание. Вся моя радость куда-то улетучилась. Я отдал ему купюру, он положил ее в карман. Затем, выдержав паузу, вынул из бумажника две сотни и протянул мне: «Чтоб жена не ругала и, вообще, заслужил». В дверях обернулся: «Отметь в канцелярии штраф и премию».

Шеф производил впечатление и своим внешним видом — он излучал уверенность в собственных силах и какую-то несокрушимую правоту. Говорил тренер очень мало и очень мало объяснял. Поначалу понять эту смесь нескольких языков было просто невозможно, а возразить или переспросить немыслимо. мы с ребятами непонимающе переглядывались, и тогда он, проворчав что-то, принимался рисовать на доске... Со временем мы научились его понимать.»

Беккенбауэр вспоминал, что в первые дни пребывания Хаппеля в «Гамбурге» кто-то из молодых с удивлением сказал, что «оказывается, австрийский язык совсем не похож на немецкий». Беккенбауэр: «Я объяснил ему, что это не австрийский, это хаппелевский...»

Ван Ханегем: «Это был удивительный человек. Он умел внушить каждому, что тот не хуже, а лучше других, пусть более знаменитых и заслуженных, что если мы будем тренироваться и играть так, как он требует, то победим всех. И он выигрывал со всеми клубами, которые тренировал. Как у него это получалось? Если б я знал. А тогда мы уже осенью грохнули «Милан».»

Гад не гад, но отношения сложные

Осенью 1969-го во втором круге КЕЧ «Фейеноорду» в соперники достался «Милан», победитель предыдущего розыгрыша. В майском финале итальянцы не оставили камня на камне от михелсовского «Аякса», победив его 4:1.

Ван Ханегем: «Ох, как я кипятился, когда он сказал, что я буду играть против Лодетти, а Янсен против Риверы. У меня скорость пониже, чем у Янсена, и мне казалось, что лучше мне играть с Риверой, чем с быстрым Лодетти.

Но сыграли мы, конечно, как он велел, и всё получилось. В перерыве второй встречи он сказал мне: «Можешь по ситуации переключаться еще и на Со-рмани, ты готов на «отлично». Он видел всё и, определив только одному ему заметную слабость на правом фланге, предложил мне запускать мяч мимо Сормани справа — тот не успеет повернуться. Так и вышло. Мы рвали их в основном оттуда».

В первом матче роттердамцы проиграли 0:1. Итальянцы объясняли столь мизерное преимущество усталостью после игр за Межконтинентальный Кубок. Но во второй встрече «Фейеноорд» взял неоспоримый реванш. Хаппе-левцы были быстрее и точнее всю игру. Столь нужный второй мяч забил при счете 1:0 за семь минут до конца ван Ханегем.