Футляр для музыканта

– Вы сказали, фрау Сэтерлэнд, «своим молчанием вы дали достаточно времени заговорщикам, чтобы позаботиться о собственной безопасности»? – неожиданно переспросил Гленн. – Вы так сказали? Я не ослышался?

– Если я еще не разучилась правильно говорить по-английски, это именно то, что я имела в виду, – подтвердила Маренн.

– То есть вы догадались, что я вспомнил гораздо раньше, чем сейчас сказал вам, – Гленн Миллер покачал головой. – Вы думаете, я пытался вас обмануть?

– Вы пытались спасти людей, жизнь которых зависела от вас, – ответила Маренн негромко, глядя ему в глаза. – И я не могу вас упрекнуть за это, только лишь скажу, что это благородно. Вы дали им шанс спастись, и они сами виноваты, если не воспользовались им. Да, я, конечно, заметила, что память вернулась к вам раньше, чем вы позволили мне сами узнать об этом. Это моя профессия, я четко вижу такие вещи. Нельзя досконально помнить собственные музыкальные произведения, сочинять музыку и не вспомнить два – три не очень сложных имени.

– Но вы не стали подвергать меня допросу и никому об этом не сообщили? – удивился Миллер.

– У меня в эти дни была задача поважнее, – призналась Маренн. – Вас напрямую это не касалось, но косвенно – касалось тоже. К тому же, упустив несколько дней, мы ничем не рисковали. Не получив гарантий безопасности, заговорщики в штабе Рундштедта вряд ли что-то предприняли. И в этом я оказалась права. Никаких известий из Арденн об открытии фронта и массовой сдачи в плен, по счастью, не поступало. Так что они не решились действовать на свой страх и риск. Зато я дождалась, что вы сами решились мне рассказать о вашем задании, а это намного важнее.

– Могу ли я спросить, когда вы доложите своему начальству? – спросил Гленн настороженно.

– Вас интересует, когда вы сможете написать письмо Хелен? – догадалась Маренн. – Я сделаю это сегодня же. Тем более я уверена, что у меня будет такая возможность. Я обязательно сообщу вам, когда разрешение будет получено, – пообещала она. – А пока занимайтесь музыкой, сколько вам позволяют силы. Я обязательно скажу доктору Гарднеру, что я разрешила вам, чтобы он не препятствовал, когда я уеду. Я буду признательна, если вы еще немного подучите мою Джилл. Она, конечно, тромбонисткой не станет, – Маренн рассмеялась, – но на службе у нее большое напряжение, она устает, а уроки игры на тромбоне – прекрасный способ немного расслабиться и отвлечься. Тем более под руководством такого блестящего мастера, как вы, Гленн.

– Фрейляйн Джилл и ее подруга обещали приехать сегодня вечером, – напомнил Гленн, заметно повеселев. – Я буду ждать их.

– Они приедут, не сомневайтесь, – заверила его Маренн. – И если даже кому-то из них придется остаться на службе допоздна, вторая в это время обязательно будет свободна. Так что готовьте учебный материал и набирайтесь терпения, – посоветовала она шутливо. – Насколько я знаю Джилл, она капризная ученица. Да и Зилке не намного старательней.

– Фрау Сэтерлэнд, вас просит к телефону ваша дочь.

Дверь открылась, и на пороге появилась медсестра Кнобель.

– Я сказала, что вы заняты, но у нее что-то срочное, – объяснила она. – Вы подойдете к телефону?

– Да-да, конечно, – Маренн встала. – Сейчас я ей обо всем напомню, – с улыбкой пообещала она Гленну и вышла в соседнюю комнату.

– Я слушаю.

Подойдя к столу, она взяла трубку, которая лежала рядом с аппаратом.

– Мама, ты просила, чтобы я сообщила тебе, когда вернется бригаденфюрер, – услышала она в трубке голос дочери. – Он только что приехал и приказал мне, чтобы я вызвала тебя к нему. Я передала ему документы, которые ты оставила. Кроме того, тут только что принесли какие-то результаты исследований из лаборатории четвертого управления. Вальтер сказал, что он ждет тебя срочно.

– Хорошо, Джилл, я поняла тебя. Я сейчас приеду, – ответила Маренн, чувствуя, как взволнованно забилось сердце.

– Тебе выслать машину? Ральф может за тобой приехать, – предложила Джилл.

– Нет, благодарю, – отказалась Маренн. – Я еще не отпустила шофера, который привез меня в Шарите. С ним и приеду.

– Хорошо. Я сейчас доложу Вальтеру, – быстро проговорила Джилл. – Мы ждем тебя.

– Не забудь, что у тебя сегодня урок, – напомнила ей Маренн с улыбкой. – Я только что говорила с Гленном. Он высокого мнения о твоих способностях.

– Конечно, я приеду, если смогу, – ответила Джилл. – Мне так нравятся его уроки. Но даже если я не смогу, приедет Зилке, – весело пообещала Джилл и повесила трубку.

– Вы уезжаете, фрау Сэтерлэнд, – спросила осторожно медсестра Кнобель, когда Маренн отошла от телефона. – Будут какие-то распоряжения относительно состояния больного?

– Да, фрау Кнобель, – ответила Маренн задумчиво. – Я сейчас направляюсь на Беркаерштрассе. Меня вызывает бригаденфюрер. Сообщите, пожалуйста, об этом профессору де Кринису, – попросила она. – Он сможет найти меня там, если возникнет необходимость. Касательно состояния господина Миллера, я наблюдаю явное улучшение, так что продолжайте лечение по плану, который мы составили, – заключила она.

– Слушаюсь, фрау Сэтерлэнд.