Футляр для музыканта

– Я понимаю, – Маренн кивнула. – Но я спрашиваю не для того, чтобы заняться перевоспитанием Мюллера и его сотрудников. Я хочу понять, он наверняка пользуется теми же источниками, как он мог не знать, что скополамин оказался в распоряжении фон Херфа, и тот так свободно им пользуется, как будто это обычная витаминная пилюля.

– Насколько я понимаю, гестапо для этих целей использует обычных уголовников, у которых свои связи с южноамериканскими наркобаронами, – ответил Шелленберг, – и то, что скополамин свободно «гуляет» в Дахау, в десятке школ в окрестностях Берлина и во всей остальной части Германии, для Мюллера не новость. Он всерьез озаботился этим и уже собрал следственную группу для выяснения всех этих связей. Он очень не любит, когда кто-то лезет в его епархию и тайно «гадит», как он выражается, а наркотики – это сфера деятельности его уголовной полиции. Нет, никакой общей поставки не имеется, это совершенно ясно, – заметил Шелленберг серьезно. – Конечно, в первую очередь все подозрения падают на обергруппенфюрера фон Херфа, главу кадрового управления. Но подобраться к нему будет не так-то просто. Судя по всему, поставки скополамина налажены под прикрытием самого Бормана, а он так просто не сдаст своих людей и сумеет защитить фон Херфа.

– Против Бормана есть только одно оружие – рейхсфюрер, – произнесла Маренн негромко. – Я не думаю, что рейхсфюрер останется равнодушным к тому, что его дочь попытались сделать наркоманкой.

– Это верно, – кивнул Шелленберг, – и я сейчас уже готовлю доклад, – сообщил он. – Адъютант рейхсфюрера Брандт сообщил мне, что рейхсфюрер готов принять меня вечером после того, как вернется из ставки. Я собираюсь ознакомить его и с показаниями Рильке, и с результатами анализа Гудрун, и с тем заключением, которое дали доктор де Кринис и доктор фон Майндорф. Думаю, что все это достаточно весомые аргументы для того, чтобы рейхсфюрер занял нашу сторону. Но, как ты понимаешь, – добавил он, затушив сигарету в пепельнице, – все решится в поединке рейхсфюрера и Бормана за фюрера – кто успеет доложить первым, кто сумеет склонить фюрера на свою сторону. Уверен, что, понимая, как много стоит на кону, Борман сейчас тоже не сидит без дела, он ищет возможности спасти ситуацию и обеспечить пути отступления для своих людей. Как бы там ни было, я почти уверен, что добиться ареста фон Херфа-старшего нам вряд ли удастся. Максимум, на что мы можем рассчитывать, – это его отставка с поста. Это, я полагаю, реально.

– Главное, чего добиваюсь я, – это закрытие лаборатории фон Херфа-младшего в Оберсдорфе и Дахау и прекращение его экспериментов, – горячо возразила Маренн. – Фон Херф-старший меня тревожит лишь постольку, поскольку он – та главная надстройка, которая все это прикрывает и обеспечивает. И оба они, можно не сомневаться, под видом обеспечения интересов партии сколачивают и для себя весьма неплохие состояния. Я добиваюсь, чтобы фон Херф отказался от этой ужасной задумки с суперагентом, для которой он хочет использовать музыканта Гленна Миллера, а также прекратил издеваться над людьми в Дахау. Если в результате получится хотя бы это, я буду считать, что добилась желаемого. Кстати, о Гленне Миллере.

Маренн встала и подошла к окну – рыжая лисица все еще бегала между елями у ограды. Маренн постояла несколько мгновений молча, сосредоточиваясь и собираясь с духом. Вальтер Шелленберг не торопил ее, терпеливо ожидая, что она скажет дальше.

– Кстати, о Гленне Миллере, – повторила она и повернулась. Подошла к столу.

– Я обязана доложить. И я думаю это, – сказала она негромко, глядя в лицо бригаденфюрера. – Гленн Миллер сегодня назвал мне имена заговорщиков, с представителем которых ему было поручено встретиться в Париже его американским руководством.

– Имена заговорщиков в штабе Западного фронта? – переспросил Шелленберг. – Тех, кто остался после раскрытия заговора и самоубийства фельдмаршала фон Клюге?

– Да, – подтвердила Маренн. – Собственно, он назвал только одно имя, одного офицера – это адъютант фон Клюге барон фон Венцлов. Вторая персона – это невеста фон Венцлова, французская танцовщица Жюли Делакруа, которая должна была встретиться с Миллером в Париже и получить гарантии для участников заговора.

– За что же они требовали гарантий? – усмехнулся Шелленберг. – Что такого ценного для американцев они намеревались сделать? Убить фельдмаршала фон Рундштедта? Но у фюрера это не последний фельдмаршал. Ряды их поредели после раскрытия заговора фон Штауфенберга, но кое-кто все-таки имеется в запасе, и профессиональная квалификация их достаточно высока.