Futurum comminutivae, или Сокрушающие грядущее (СИ)

Каждая отдельная семья с неизлечимо больным малышом – это долгая кошмарная сага. Чаще всего, с грустным финалом. Невозможно поверить в произошедшее.Страшно осознавать случившееся. Беспомощность пред уродливым рылом недуга парализует. Сжирает остатки воли. Вводит в прострацию. Необходимые для лечения десятки и сотни тысяч условных единиц равносильны смертному приговору. Помощи ждать неоткуда. Мир глух. У каждого свои заботы. Мало кого цепляет чужое несчастье. А за спиной слышится чёрствое и циничное понукание Системы: «Эй, родители! Стоимость жизни вашего ребёнка составляет двести пять тысяч евро. Думайте. Решайте. Да пошевеливайтесь! Ждать не буду». Вот и пошевеливаются, кто как может, у кого как получится. А точнее, у кого как НЕ получится – выставляемые клиниками счета способны потрясти самое широкое воображение.

В зависимости от вида заболевания, диагностики, сложности лечения и курса реабилитации, мировые клинические центры выставляют самые разнообразные по величине чеки. Это могут быть тридцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят, сто, двести тысяч евро или долларов США. Бывает, счета переваливают и за триста тысяч долларов (операции на открытом сердце), и за пятьсот тысяч (пересадка костного мозга), и даже за миллион долларов (пересадка желудочно-кишечного тракта или пересадка комплекса сердце-лёгкие). Суть проблемы кроется не в сложности операции, не в квалификации медперсонала, и даже не в разрядности чека, а в самом факте возникновения заболевания. Пошевеливайся, не пошевеливайся, но длясреднестатистического гражданина неважно какого государства суммыв двадцать, пятьдесят, сто или двести пятьдесят тысяч долларов одинаково непосильны. А коль непосильны, значит и количество нулей роли не играет. Получили результаты исследований, узнали страшные итоги… вот, пожалуй, и всё. На этом, чаще всего, и ставится точка.

Путей дальнейшего развития событий немного. Основной – смириться. Обожествлённые в рамках Системы презренные купюры, увы – первооснова нынешнего бытия. Это воздух. Это жизнь. Это право любить и мечтать. Это право на существование. Деньги карают и милуют, поощряют и наказывают, возносят до небес или опускают ниже уровня городского канализационного коллектора, даруют жизнь или её же и отнимают. Нет денег – нет жизни, таков любимый закон Матрицы. Нет друзей и родственников – точно нет жизни. На посторонних вообще невелика надежда. Система прагматична и бездушна. Под стать ей и отдрессированный ею же социум. Погружённое в математический океан банков, бирж, фондовых рынков и валютных обменных курсов, погрязшее в потребительстве и самолюбии эгоцентричное общество равнодушно к чужой беде. Немногие сегодня бросятся на помощь ближнему. За последние тридцать лет своя рубашка приблизилась к телу наиболее плотно.

Кому-то изхворающих детишеквсё же повезётспастись и выжить.Родители продадут квартиру, дачу, гараж, автомобиль, мотоцикл, расстанутся с последними накоплениями, займут где только можно, влезут в кредиты, отнесутрасчётливым ломбардам последнюю золотую пуговицу, серёжку, цепочку или кулон. Ималенькаялапочка может быть останется в живых. Кому-то из хворающих ребят соберут деньги неравнодушные телезрители центральных каналов. Мир не без добрых людей. Неважно, кто сколько перечислит, пятьдесят рублей или десять тысяч. Навалятся миром – и ребёночек спасён! Где-то подключатся местные или центральные власти. Кому-топодвернётся участливыйобеспеченный дядечка, который окажет помощь просто так, от чистого сердца.Инойже продуманный толстосум на помощи больным деткам раскрутит громкую пиар-акцию своего благотворительного фонда (для очередных выборов пригодится). Всё равно, спасибо и ему тоже! Но таких примеров – сотая доля от множества угасающих малышей и хранящих зыбкую надежду родителей…

***

Потеряв ребёнка, сорвётся в пропасть безумия безутешная мать. Посеревший и поседевший отец не сможет её утешить, как и не сможет далее спокойно жить в лживой и несправедливой реальности. Оставив пару домашних тапочек под больничной койкой, их малыш уйдёт. Аравнодушное технократическое бытие продолжит свой прежний ход. Будут гудеть клаксонами проспекты, кишеть людьми улицы, площади и скверы. Парламентариибудут спорить над очередным законопроектом, а экономисты – подсчитывать убытки от очередного инфляционного витка. Будут дорожать товарыи услуги,нищатьили богатеть олигархические кланы. Кто-то сорвёт лотерейный куш, а кто-то – обанкротится. Будут плыть облака по небу,светить солнышко.Всё будет идти своим чередом. А следующим утром, в одном из клинических центров, так же, как и вчера, и позавчера, и год, и пять, и десять лет назад, попрощается с родителями очередной маленький пациент…

***

Невосполнимая потеря… Оцепенение… Мгла… Скорбь… Самоедство… Безутешность… Боль… Замкнутость… Онемение…

Под стать трагедии и чувства, и ощущения, и всё вокруг…

А бывает и наоборот. Обозлившись на всех и вся, закричать пронзительно, неистово, закричать гневно, обречённо! Да так, чтобы душа извернулась! Чтобына весь мир!