Гады. Старая кожа

Пакс отлично ощущал огненное облако, что росло в голове скукожившейся у лаза гадины — она заткнула его собой. Она ничуть не напугана — она страшно злится. А гадины злятся быстро. Так быстро, что порой не замечают, как убивают людей. А когда гадина очнётся, то переделать что-то уже поздно. Вот так они и попадают на костёр, ведь гоняться за ними будут — если узнают — всю их жизнь. И везде: по всем цээратам, по Империи, по всему миру. Выход есть: мысленная оплеуха всевидящего, чтоб она угомонилась. Но Пакс отчего-то не стал вмешиваться. Просто замер за спиной придурка, что не знал, на кого вздумал охотиться. А Лэйра вдруг закрыла глаза и шикнула на своё непослушное облако — то мигом сжалось в комочек. Облако и так-то было тяжёлым, а этот маленький, нестерпимо яркий шарик весил во сто крат больше. Над её головой уже нависло что-то громадное, тёмное и жадное. И желала вся эта чудовищная муть заполучить не кого-то, а их с Лэли. Всевидящий хотел, было помочь, но Лэйре не пришлось даже поднатужиться — шарик исчез, едва она столкнула его с места, думая о жадной темени.

Жуткий вопль заставил подругу распахнуть глаза. Свернувшийся гусеницей имперец хрипел, схватившись за голову, и раздирал пальцами виски. Лэли за оградой завизжала, как резанная, захлёбываясь плачем. В ушах гадины звенело, голова после мысленного удара кружилась. Пакс прыгнул к ней, отвесил пару пощечин — стеклянные глаза Лэйры снова ожили. Он с силой развернул одеревеневшую девчонку и пропихнул в лаз — ещё и ногой по заднице помог, чтоб шевелилась.

Едва успел перемахнуть ограду, как во дворе каштара загомонили и чем-то загремели. Пакс привычно надавил, где надо, в головке Лэли, и та мигом стихла. Он подхватил младшенькую гадючку и побежал вдоль забора к дальней стене. Там никаких нор не было, и он чуток запаниковал: как перебраться на свой двор, непонятно. Нет, самому-то легко. А вот перекинуть девчонок будет трудновато — не додумал он как-то свой план. И всевидящий — падлюка — не подсказал вовремя. А там, на оставленном дворе вовсю бегали и орали, разыскивая непонятного убийцу. Ещё чуть-чуть, и они полезут сюда — взрослым-то мужчинам двухметровый забор перемахнуть просто. Пакс обернулся — там, где они перебрались сюда, над оградой вылезла башка имперца, закрутилась туда-сюда. Он тотчас заорал себе за спину, что нашёл. Нашёл-нашёл — холодно поздравил его Пакс, окончательно смирившись, что бегать уже поздно. Он осторожно опустил на землю Лэли — Лэйра присела рядом с сестричкой, обняв ту, будто прощаясь.

А всевидящий уже готовился убивать всякого, кто осмелится приблизиться к нему ближе, чем на пару десятков шагов. Со своим облаком Пакс научился управляться давным-давно. Даже громадные тигры-переростки умирали от его ударов в считаные мгновенья, а люди… На них он ещё не упражнялся. Но никаких терзаний по поводу первого раза не было. МСДАП-1131-СС-033 без лишних колебаний отмечал количество целей. Генерировал и распределял энергию для множественных ударов в зависимости от размера и прочих характеристик каждой цели. Обнаруживший их имперец, что лез через ограду — это одно. А, скажем, арм, что разом взлетел над ней и приземлился, почти не согнув железных коленей — совсем другое. Он был ещё совсем молодым, но уже по-взрослому высоким и широким в плечах. Рядом с ним тотчас опустился на землю второй арм — тоже почти мальчишка. Они переглянулись и мягко, упруго заскользили к Паксу.

Пять. Четыре. Три — вёл отсчёт всевидящий. Да выбрасывал на сетку внутреннего взора какие-то ненужные сейчас цифры с буквами. Пакс и без них прекрасно чувствовал каждую секунду. Да и каждое острое шевеление жгучего мысленного огня, готового вырваться из головы и разорвать мозги врага. Но, он не успел. Не потому, что просчитался — на него внезапно выплеснулось целое море чужого холодного едкого огня. Наверно, именно таким древние сотворили конец света — мелькнула в голове прощальная мысль, когда весь мир вокруг потонул в этом море.

Глава 1

Всё, лафа кончилась

Дон преотлично изучил свою гадскую, но благородную натуру. И с полным правом человека учёного ожидал от себя чего-то большего. Как минимум, он должен был на всё наплевать и вернуться к прежней разгульной жизни студента-холостяка. Как максимум, наплевать на всё, развернуться на сто восемьдесят и вернуться из Москвы домой. И клал он на институт — академка «по семейным» практически в кармане. Но он, как последний папа Карло, выстругал самый деревянный подход к решению непростой, но житейской проблемы. Единственно верным был первый шаг: на всё наплевать. А дальше непонятный выверт: взять билет и двинуть на юг. Окунаться в море и в приключения, хотя назвать так ЭТО можно лишь с натяжкой обстоятельств на потребности. Всё ж заранее известно: доберётся до моря, станет заливаться бухлом и цепляться за случайный перепихон. Короче, он просто едет туда и доводит себя до состояния тупой усталости. Или заводит себя же в дебри новых проблем…