Гайдук Станко

А потом крикнул что было силы:

— Лазарь Миражджич!

Лес повторил его слова.

Лазарь обернулся и застыл на месте.

Станко подошел к нему вплотную.

— Ну, что же будем делать? — спросил он.

Лазарь потерял дар речи. Под пристальным взглядом Станко он будто окаменел.

— Ну, побратим, почему не отвечаешь? Что с тобой? Язык проглотил? Боишься меня? Мы ведь вместе выросли. Из одного ковша пили, заботились друг о друге, как братья. Так скажи же, за что ты вдруг возненавидел меня? Говори!

Первый испуг прошел, Лазарь немного успокоился и решил прибегнуть к хитрости.

— Сам не знаю, нас поссорили, брат! — сказал он, дружелюбно глядя на Станко. На глазах у него блестели слезы.

— Поссорили?

— Да! Это Маринко, чтоб ему гореть в аду, всему виной. И еще Груша.

— А как?

— Как? Не спрашивай! Я любил Елицу. И чуть ума не лишился, когда понял, что она любит тебя. А тут Маринко, точно по дьявольскому наущению, стал мне мутить душу, вот я и потерял голову. Я раскаивался, хотел найти тебя, да не посмел. А потом… дьявол вконец попутал.

Станко тряхнул головой.

— Так, брат! А дальше?

— Дальше… Чем дальше в лес, тем больше дров. Дядюшка Алекса с отцом враждовали, и меня дьявол попутал.

— Так, значит, ты ни в чем не виноват?

— Клянусь собственными глазами, нет!

— А почему ты не дал мне знать?

— Не знал, через кого.

— Так, так. Не было случая… Ты не сказал мне этого, когда я остановил тебя в лесу.

— Я побоялся.

— Вот незадача! Подумать только, до чего мы дошли! А ведь как любили друг друга! Веселый дядюшка Иван… Ты слышал, конечно, как он кончил?

У Лазаря полились слезы.

Станко засмеялся каким-то диким смехом. Лазарь, начавший успокаиваться, опять испугался.

— Таков удел всякого предателя! — загремел Станко. Глаза его горели.

У Лазаря задрожали поджилки.

— Зачем ты так…

— Молчать! Ты уже вообразил, что я разжалобился? Вообразил, что меня можно провести? За тысячу лет жизни не отдам я этой минуты! Все, что ты тут городил, — плата за мои бессонные ночи. А сейчас, сейчас я отплачу тебе за твои преступления!

Станко снял с плеча ружье Лазаря — свое он откинул в сторону.

— Назад! — приказал он.

Лазарь отпрянул.

— Стой! Хватит!

Лазарь застыл на месте.

— Поклонись на том свете своему отцу, Маринко и прекрасному аге Груше. Скажи им, что это я прислал тебя к ним.

Щелкнул курок — Лазаря прошиб холодный пот.

Станко навел ружье на самое сердце и выстрелил. Лазарь упал.

— Спасибо тебе, господи! — воскликнул Станко. — А теперь, турки, ваш черед! — и запел:

Идет Станко по лесу с песней,
Лежит Лазарь, в землю уткнувшись,
Он лежит в поле широком,
Расклюют его орлы и во́роны…

БОЙ НА САЛАШЕ

Станко вернулся как раз ко времени — ягненка только что сняли с огня. Гайдуки приветствовали его радостными криками.

— Ты весел, атаман? — спросил Заврзан, заглянув ему в глаза. — Никак, убил Лазаря?

— Да.

Наступила благодатная, тихая ночь. Станко лежал на зеленой траве и смотрел в небо. На душе у него было легко. Наконец глаза его смежил сон.

Утро выдалось ясное, погожее. Гайдуки чистили оружие. Станко беседовал с Сурепом. День вступал в свои права.

Вдруг вдали прогремели ружейные выстрелы.

Все вздрогнули.

— Что это? — встревожился Станко. — А ну-ка, Заврзан, влезь-ка вон на тот тополь и погляди, где стреляют.

Заврзан, как кошка, вскарабкался на дерево. Несколько минут прошло в полнейшей тишине.

— Дерутся! — крикнул Заврзан.

— Где? — спросил Станко.

— Возле Али-агиного Салаша.

— Кто с кем?

— Наши с турками.

— Ого! Значит, повстанцев набралось порядком!

— Ей-богу, здо́рово дерутся!

— Слезай!

В эту минуту появился Верблюд.

— Что происходит? — спросил Станко.

— Спеши… Идет сражение… Турки напали со стороны Бадовинцев, подошли к Прудам, захватили скот из Глоговца и Совляка и погнали его в Боснию. Я сообщил об этом Чупичу — он как раз случился у Ерича в Ме́тковиче. Он сразу взялся за дело — и вот уже кипит бой. Я пришел за тобой. Спеши.

Станко взял ружье и крикнул:

— В поход!

В мгновение ока все были готовы к выступлению.

Станко раздумывал, откуда лучше ударить по туркам. Он отомстил обидчикам и теперь хотел немного славы.

И он повел свой отряд к Подинам.

— Турок там много? — обратился он к Верблюду.

— Хватит. У них есть даже окоп — ночью вырыли.

— А их больше, чем наших?

— Больше…

— Стойте! — приказал Станко отряду и взобрался на высокий дуб.

Несколько минут он наблюдал сражение, а потом со смехом спустился вниз.

— Пошли!

В лесу отдавался топот ног и бряцание оружия.

Наконец деревья стали реже, и гайдуки увидели вырубки, называвшиеся Салашским Полем. Над поляной стоял сплошной дым, но зоркие глаза гайдуков различали движущиеся по ней тени.

— В бой, атаман? — спросил Заврзан.

— Нет… Только по команде!

Станко привел отряд на опушку леса, быстро расставил людей и стал наблюдать бой.

Глаза его уже привыкли к темноте. Он видел отчаянную, решительную схватку. Турки медленно отходили к своему окопу.

«Сейчас же вступить в бой или еще подождать?» — размышлял Станко. Он не сомневался в победе, но победа должна быть полной.