Галерея женщин

Allons![21] Наступило семнадцатое января – и что же? Никаких признаков денег, ни единого намека на их возможное появление в обозримой перспективе. Вот и верь после этого гадалке! Где мои обещанные пятьсот, не говоря о тысяче? Однако на следующий день, восемнадцатого, в одиннадцать утра раздался телефонный звонок. На проводе оказался английский антрепренер – Чарльз Коберн, представьте себе![22] Ему на глаза попалась одна из моих опубликованных пьес. Он недавно открыл театр (в двух шагах от дома, где я снимал квартиру) и подыскивал для первой постановки подходящую вещь, которая гарантированно привлекла бы внимание публики. Права на мою пьесу свободны? Свободны. Соглашусь ли я предоставить ему опцион на ближайшие несколько месяцев? Охотно. Но интересно за сколько? Тысяча долларов наличными. Пауза. Затем – когда? Сразу! Он очень признателен мне, со мной скоро свяжутся. Адье, подумал я, вешая трубку, жди-пожди!

Я вышел в кафе пообедать и вернулся в половине третьего. В три зазвонил телефон. Я занят? Да нет. Не смогу ли я прийти в контору мистера Коберна – это буквально за углом? Смогу. Хотя нет, погодите, ему сейчас нужно выйти по делу, так что он сам заглянет через несколько минут. Я дождусь его? Дождусь. Через пять минут звонок в дверь. Входит мистер Коберн, в руке у него контракт и чек. Прочту ли я контракт? Я прочел. Все ли меня устраивает. Все. Тогда пройдемся до ближайшей нотариальной конторы? Пожалуй. Мы вместе вышли на улицу. Я подписал контракт. Подпись заверили, мне вручили дубликат и чек на тысячу долларов.

– Провалиться мне на этом месте!

– В чем дело? – вскинул брови предполагаемый режиссер-постановщик моей пьесы.

– Так, ничего. Вам не понять, да вы и не поверите, но в прошлом месяце гадалка предсказала, что именно в это время я получу именно эту сумму!

Мой режиссер взглянул на меня и равнодушно обронил:

– Забавно.

В тот момент его меньше всего интересовали гадалки. Возможно, про себя он решил, что я порядочный болван.

Болван или нет, я был потрясен и, вернувшись к себе, предался размышлениям о феномене предсказаний, о его научном, философском, материальном и спиритуальном значении. Ведь если нечто еще не произошло и, соответственно, в своей полноте никому не известно, но при этом отдельные детали будущего можно предсказать за несколько недель или, как я потом убедился, месяцев до фактического свершения, что же такое наша жизнь? Определенно не просто случайный процесс, подверженный ежедневным, ежечасным, ежесекундным трансформациям наподобие тех, какие мы наблюдаем в бегущей воде или плывущем по небу облаке, и определенно не все сводится к хаотичному соединению химических веществ и элементов. Нет, и еще раз нет! Скорее это на мгновение явленный нашему взору незавершенный, лишь постепенно проступающий узор, который замышляется и ткется где-то не здесь, долго и тщательно, чтобы в конце концов окутать всю поверхность вращающегося вала Земли. Как может быть иначе? Как предсказать то, что никаким другим способом узнать нельзя? Потом я часто излагал свою теорию тем, кто пытается заглянуть за узорчатую тканую завесу в надежде разгадать непостижимую загадку нашего бытия – пытается пока что безуспешно.

Что касается ее второго пророчества… Хотя нет, это подождет. Сперва я хотел бы немного углубиться в историю Гифф и рассказать все, что мне удалось самому по крупицам выведать у нее или узнать от разных друзей, которых я к ней посылал. В пору нашего знакомства она жила на пятом этаже старого, обветшалого доходного дома на Седьмой авеню, между Двенадцатой и Тринадцатой улицами. Мерзкой нью-йоркской зимой ее крохотная холодная комната обогревалась керосиновой печкой. Между прочим, тогда ей уже стукнуло пятьдесят. И ни души вокруг – ни друзей, ни родных. И твердо рассчитывать она могла только на заработки подавальщицы в дешевом кафе. Но никому из знакомых мне Мидасов не дано было принимать жизнь с таким несокрушимым доверием и уж тем более с таким спокойным осознанием своей зависимости от других, даже если бы к их порогу свезли все золото мира. С годами я начал постигать, что не все дается людям за деньги.