Галина Волчек как правило вне правил

«Пять вечеров» наконец домучили и сыграли. На премьеру приехал Александр Володин из Ленинграда, где Георгий Товстоногов раньше «Современника» выпустил эту пьесу. После ночного прогона все поздравляли артистов со свойственными успешной молодости перегибами: «Вы гении, ребята! Вы гениальные артисты!»

«Пять вечеров». Тамара — Лилия Толмачева, Тимофеев — Евгений Евстигнеев

А до премьеры было обсуждение.

Все восторгались: «Это новое слово о любви… Как правдиво… романтично и без сладких слюней официального искусства». И в самом деле, у драматурга Володина, усадившего в старом ленинградском доме на маленькую тахту мужчину и женщину, про это как в жизни.

— Мужчине надо то носки покупать, то мясо, то четвертинку. Вот скажите, что такое любовь? — капризно спрашивает женщина.

— Неизвестно, — равнодушно отвечает мужчина.

— Любовь… это электрический ток.

— Очень может быть.

— Не может быть, а точно. У тебя когда отпуск кончается?

А Галина Волчек встала тогда и сказала:

— Все хорошо. Про любовь — согласна. Но вот работа Лили Толмачевой меня смущает. У автора написано, что она работает на фабрике резиновых изделий. Может, она там презервативы клеит. А глядя на Лилю, я не могу поверить, что она вообще на фабрике работает, пусть даже с презервативами… И вообще социальность пьесы, по-моему, совсем в другом. Этим людям сломали судьбу. Время такое было, и поэтому Тамара живет «на автомате»: ходит на свою фабрику, клеит там эту резину… Вся жизнь как сплошной конвейер.

Что удивительно, Ефремов совсем не обиделся на критику своей артистки и не рассматривал это как попытку подсидеть его.

Через два года, когда Волчек была беременна, она без дела болталась по театру. Именно тогда кандидаты на вылет из труппы «Современника» — Любшин, Заманский, Зиновьева — попросили ее: «Галя, посиди у нас на репетиции, посмотри свежим взглядом. Если мы в этот раз провалимся…» Ребята своим составом репетировали все те же «Пять вечеров». Беременная Волчек спокойно усидеть на стуле не смогла и… подготовила свою версию. Ее приняли не просто как работу по удачным актерским вводам, но как новый самостоятельный спектакль. Волчек в нем постаралась ответить на те вопросы, которые задавала на обсуждении ефремовских «Вечеров», с одной стороны, а с другой — в нем все смешалось: и лирика, и комедия, и быт, и страшное время. Варианты играли в очередь целый сезон. А когда в конце года Ефремов устроил очередную зачистку состава на профнепригодность, два состава смешались и играли то версию Ефремова, то Волчек. Впрочем, публику мало интересовало, кому принадлежит авторство.

После удачной премьеры над Волчек шутили, что беременна она режиссерством. А через полтора года она выпустила спектакль, определивший весь ее дальнейший путь и ставший сенсацией в театральной Москве 60-х годов. Но тогда она думала только об одном — чтобы нормально родился ребенок, и желательно — мальчик. Имя она ему уже выбрала и попросила подруг покупать все для новорожденного только голубого или синего цвета.

1959 {ЛЕТО. БАТУМИ}

Город солнца, моря, фруктов и мужчин в больших кепках-аэродромах с ленивыми манерами. Они долгими томными взглядами провожают двух москвичек.

— Девушка, разреши познакомиться, да?

— Красивая, в горы отвезу. Королевой будешь.

Когда я сейчас смотрю на нее — крупную, кашляющую — я почему-то думаю: «А имела ли она успех у мужчин?» Ведь женщины, добившиеся определенного положения в обществе, а уж тем более женщины творческих профессий, как правило, обделены мужским вниманием. И их общественная значимость заполняет дефицит мужского внимания и тепла.

«Баллада о невеселом кабачке». Мисс Амелия Ивенс — Галина Волчек

В 1959 году Галина Волчек отправилась в Батуми со своей бывшей сокурсницей, актрисой «Современника» Людмилой Ивановой. Отдыхать и заодно проведать Игоря Квашу, который в это время там снимался.

ЛЮДМИЛА ИВАНОВА: — Да что ты, Галя пользовалась в свое время невероятным успехом и в Москве, и куда бы мы ни приезжали. Я помню, мы с ней поехали в Батуми отдыхать, так там весь город на ушах стоял. Хоть я и была тогда яркой блондинкой, стройной, но такого успеха у кавказцев, как она, не имела.

Мужчины в больших кепках-аэродромах, с ленивыми манерами долгими томными взглядами провожали двух москвичек.

— Девушка, разреши познакомиться, да?

— Красивая, в горы отвезу. Королевой будешь.

Красивая бросала на них презрительные взгляды с видом победителя, взявшего южный город без боя. Она даже не удостаивала вниманием трофеи, которые бросали к ногам триумфатора, — фрукты, вино, белые «Волги».