Галльская кровь. Ледяной ад. Без гроша в кармане

Апломб бандита вызвал у джентльмена смех. В накаленной атмосфере он прозвучал как-то особенно беззаботно. В ответ толпа разразилась хохотом, ничего общего с весельем не имевшим. Скорее он предвещал расправу. Громила полностью оправдывал свою кличку. Переваливаясь, как медведь, он шел на джентльмена с кулаками. Тот в свою очередь готовился отразить атаку, приняв стойку боксера.

— Гореть мне в аду синим пламенем! Этот ублюдок собирается сопротивляться!

Медведь снова засмеялся, обнажив звериные клыки, но противник оставался невозмутим.

Клавдия уже имела случай убедиться в силе и отваге своего спутника, но теперь дрожала от напряжения и страха. Ее рука сама собой нащупала револьвер. На них двигался не человек, а гора мяса высотой в шесть футов и шириной со шкаф, обнаруживая в то же время проворство и ловкость настоящего гризли. В налившихся кровью глазах таилась злоба, рыжие клочья волос на одутловатой физиономии топорщились в разные стороны.

Пленник, воспользовавшись тем, что внимание его мучителей переключилось на другого, попытался убежать. Но Билли Найф с силой натянул лассо и чуть не задушил несчастного. Лишний повод для веселья всей компании!

Но вот наступила полная тишина. Противники сошлись. Драка предстояла нешуточная и могла закончиться полным поражением или смертью одного из них. Бессребреник не стал ждать удара, а нанес его первым. В этот момент кто-то тронул Клавдию за руку. Рассерженная такой фамильярностью, она резко обернулась.

— В чем дело?

Перед ней стоял запыхавшийся Боб.

— Прочитайте… телеграмма… срочная…

Клавдия взяла листок и хотела читать, но тут раздался рев быка, которого ведут на бойню.

Оказывается, кричал Медведь. Удар пришелся ему в солнечное сплетение. Джентльмен превосходно владел приемами кулачного боя. Обманным движением он отвлек противника, а когда тот сделал выпад, развернувшись, нанес ему сокрушительный удар. Медведь зашатался и отступил. Казалось, он вот-вот рухнет.

Клавдия облегченно вздохнула и вспомнила о телеграмме. В глаза сразу бросилась подпись: Джим Сильвер.

«Что нужно от меня Серебряному Королю?» — подумала она удивленно.

Между тем Гризли ловил ртом воздух. Затем раздалась грязная ругань, услышав которую джентльмен воскликнул по-французски:

— Ты — немец? Может, ты из Пруссии?[172]

— Да, я — немец. Наши отцы жгли ваши города, паршивая собака.

В тишине слова Медведя прозвучали особенно унизительно.

Клавдия отвлеклась от драки и пробежала глазами несколько строчек потрясающего содержания:

«Одинок, без семьи, огромное состояние, люблю только Вас, прошу стать моей женой. Будьте Серебряной и Нефтяной Королевой. Оставьте Без Гроша. Этот авантюрист обречен. У него сильные враги. Ему не выжить.

Ваш покорный и преданный слуга

Джим Сильвер».

Пораженная Клавдия оторвала взгляд от текста. Бессребреник бросил своему противнику:

— Трус! Только трус способен оскорблять побежденных.

Его кулак обрушился на противника и раздробил ему челюсть. Потекла кровь, раздались стоны и ругань. На месте рта у Медведя была сплошная рана. Он еще больше рассвирепел и бросился на врага. Враг этот вызывал ярость своим спокойствием и превосходством.

Миссис Остин наблюдала за боем с немым восторгом. Она, как и все американки, обожала азарт и острые ощущения.

«Настоящий герой… Он неуязвим…» — пронеслось у нее в голове.

Но навстречу этой мысли устремилась другая — о миллиардах.

«Стать женой миллиардера! Серебряной Королевой! Женой Джима Сильвера… И можно будет позволить себе все: любую роскошь, прихоть, фантазию… А как же таинственный незнакомец? Мой спутник и компаньон? Он интригует, приводит в восхищение… Но Сильвер — богач… он меня любит… я стану первой дамой Америки. Мне будут завидовать все».

В голове женщины образовалось что-то вроде весов: на одной чаше находился Серебряный Король, на другой — Бессребреник.

Ужасные крики вывели ее из оцепенения и отвлекли от неразрешимой проблемы. Медведь шатался под градом ударов. Один глаз у него уже заплыл, второй приобретал цвет баклажана. Оказавшись «в очках», бандит лучше видеть не стал, его удары не достигали цели. И наконец он рухнул, задыхаясь и бормоча проклятья:

— Вонючий французишка! Я с тобой еще посчитаюсь! Ребята, на помощь! Дайте ему как следует!

В цивилизованном обществе бой с подобным противником снискал бы Бессребренику славу. Но сброду негодяев были неведомы понятия чести, и победа джентльмена вызвала только новый приступ ярости. В толпе оказалось несколько неудачливых взломщиков сейфа, которым от компаньона хозяйки порядком досталось. Заурядному человеку нелегко стерпеть мужество и отвагу своего противника. Наступил удобный момент расквитаться за все. С криком: «Убить его! Убить!» — гуляки всей кучей навалились на джентльмена.