Гамбит. Конь без масти

– Чем могу быть полезен, мистер Эванс? – Оулли решил, что терять лицо все же не стоит, да и достоинство он в багаж не сдавал, а если Норзеру вздумается убить его, то он это сделает независимо от воли Криса. Уже сделал бы, если бы хотел.

– Можете, доктор Оулли, – Эванс расплылся в улыбке, от которой Крис вздрогнул. Он редко видел, чтобы Миа улыбалась, но все же видеть доводилось, и опять же сходство Эвансов было поразительным. Гены, мать ее Шарлотту, брали свое, и кровь, как водится, не водица. Теперь идея Лиама казалась Крису просто чудовищной и не от угрозы давившего на него порыва северного ветра. Пакет в руке стал неимоверно тяжелым. Тянул к земле, ленты вместо ручек впивались в ладонь, словно лезвия.

– Мне нужно, чтобы вы кое-что передали мистеру Ларссону, – вежливо попросил киллер, разделавший людей, подобно мяснику, расправлявшемуся со свиной тушей. – Не тому, который туповат, а тому, что мой зять, – на всякий случай уточнил Эванс, прекрасно игравший в игру на сером поле, и проследил, чтобы сведения не ушли в неверном направлении.

– Вы весьма доходчиво изъяснитесь, мистер Эванс, – уклончиво отвечал Крис. – Можете и самостоятельно ему втолковать, – и напомнил Атласу о его прошлой встрече с зятем, после которой Крис и Седрик вынесли Лиама на руках, а пыл Эванса охладил прилетевший ему по темечку огнетушитель.

– Что верно, то верно, доктор Оулли, – Атлас правильно истолковал его намек и самодовольно улыбнулся, а судя по заигравшим бликам мышьяковых призм в серых глазах, с удовольствием бы повторил то общение. – Но вначале он должен понять серьезность моих намерений и осведомленность о его планах, – неожиданно и весьма открыто заявил Эванс.

– Вы же понимаете, доктор Оулли, – шум ветра вокруг Криса усилился. Загудел в ушах трясущимися кронами деревьев, поднял с земли опавшие прошлогодние листья и срывал со стволов засохший лишайник. – Вы же Кристофер Томас Оулли, верно? – переспросил Эванс, и сознание Криса начало мутнеть. Ускользать в шуме вездесущего северного ветра.

– Вы Кристофер Томас Оулли. Вы доктор наук. Работаете в Larsson Industries на должности заместителя начальника Управления по сопровождению научных проектов. Вам тридцать два года, – без остановки шептал он.

Слова слышались нарастающим гулом и мелкими ядовитыми пылинками просачивались в голову, и, соприкасаясь с любой, даже самой простецкой мыслью, парализовывали ее, как только та зарождалась. Сознание подернулось пеленой. Вытравленной, вычищенной, серой. Оно стало холстом, на котором северный ветер рисовал мазками и дождевыми каплями, смазывающими мышьяковую пыль в только ему понятную картину.

– В этом доме тридцать два окна, у вас во рту тридцать два зуба, вам ровно тридцать два, – голос невидимой кистью проходил по мыслям Криса. – Мы с вами стоим на Тридцать Второй авеню, – теперь Крис слышал его голос где-то на задворках сознания, в переулках между реальностью и вымыслом, явью и сном.

– Доктор Оулли, вы слышите меня? – вопрошал к нему сгустившийся сигаретный дым с привкусом мышьяка, – Вы же Кристофер Томас Оулли?

Крис слышал. Он глубоко дышал, пока легкие пропитались дымом, голова становилась очень тяжелой. Внезапно все закончилось рванувшей с гор борей, что налетает внезапно и стихает, унося вперед поток ледяного воздуха. Схлынуло ветром от серой глади заводи журчавшей горной речки. Мир вокруг приобрел четкие очертания, только когда Крис выдохнул и обнаружил себя посреди пустого переулка с раздавленным сигаретным фильтром под ногами. Отметив, что возраст берет свое, и пора бы уже начать высыпаться, на ватных ногах он поплелся к метро. Скоро, перелетая с ветки на ветку, пташка опять окажется возле своей Принцессы. Почему-то Крису очень хотелось закурить, будто он еще не выкурил с утра ни одной сигареты.

Вернувшись в больницу, он не мог сдвинуться с места, хотя точно знал, куда ему следует идти. Крис замер в углу холла и смотрел, как Адам разговорил с Эванс. От вида подруги Оулли захотелось сбежать куда-нибудь в Мексику или еще южнее. Неважно куда, но лишь бы там не было холодного северного ветра. Крис видел, как за Мией закрываются двери лифта, а сам ждал сам, не зная чего, пока внутри будто не сорвало какой-то рычаг. Ноги сами понесли его по коридору к палате, в которую он ввалился, не удосужившись предварительно постучать. Стряхнув туман из тяжелой головы, Кристофер осмотрелся и сощурился от излишков белого цвета, окружавшие его, Лиама, и, к большому удивлению Криса, Фрея Лориана.