Гамлет

Итак, плаванье. Вечером — отплытие, а ночью, когда все уснули, Гамлет прокрадывается в каюту друзей-тюремщиков, выкрадывает письмо короля к Англичанину, убеждается в том, что его подозрения верны на все сто, и подменяет письмо. Спасся! Наутро нападают пираты, идут на абордаж, но как только Гамлет со шпагой перескакивает на их корабль, тут же отваливают. При этом не захватывают судно, не грабят его, не требуют с принца выкупа. Обращаются с ним по-джентльменски. Возвращают в Данию. Доставляют письма Гамлета к Горацио.

И при этом знают, что делают. Странное поведение пиратов, не так ли? И что же в таком случае является целью их экспедиции, если не спасение принца? (они же не могут знать, что прошедшей ночью тот уже сам себя спас).

С вопросом, кто же снарядил эту экспедицию, я промучался несколько лет. Ну конечно, не Гертруда — не мог же Клавдий сообщить ей, что отправляет сына на смерть. Допозревался до предположения о некоторой тайной оппозиции режиму, хорошо осведомленной о дворцовых тайнах.

Чушь — об этом у Шекспира ни полслова.

…И все-таки — Гертруда, больше некому. Значит, ночной урок не прошел даром. Она узнала об убийстве мужа. А в этом и ее вина: какой смысл Клавдию убивать короля при законном наследнике, если бы не уверенность в последующей женитьбе на любовнице-королеве, легитимизирующей узурпацию трона? И в убийстве Полония она тоже повинна: позволили ж ему подслушивать за ковром.

Вот почему она демонстративно пьет яд в финальной сцене. Мотив — спасение сына (спасибо Диме Крымову, который это понял и показал в театре имени Станиславского в 2002-м).

Три письма передает матрос Горацио: одно адресовано ему самому, другое — королю, и тот его читает Лаэрту, и третье — королеве. Текст этого третьего неизвестен, но наверняка там были слова: «благодарю, миледи», или проще: «Спасибо, мама».

Реплика переводчика:

Лежало на поверхности, а за четыреста лет никто не поднял… Поднял и понял Петр Завенович Аршакуни, показавший, что Клавдий — не только узурпатор, стянувший датскую корону, но и плагиатор. Женившись на вдовствующей королеве, он повторил трюк «старого норвега», похитившего корону у молодого Фортинбраса после того, как старый Гамлет убил старого Фортинбраса. Ситуация зеркальная: «старый норвег» (король Норвегии) — дядя молодого принца Фортинбраса. Ну разве что брата он не убивал, это за него сделал старый Гамлет. Зеркальность имен (два Фортинбраса и два Гамлета) о том и говорит. Только никто не обращал внимания на эту подсказку Шекспира.

Теперь о находке Марка Борнтейна. Выпивая тот кубок, мать и сына спасала, и себя убивала. Два в одном. Но тут даже больше, чем два. Она ведь еще и эксперимент ставила, последнюю проверку производила: если сын всё придумал, значит, в кубке будет не яд, а безвредная жемчужина. Если же яд, то она умрет вместо сына на глазах у сына.

И тот уже не станет медлить.

_{Текст на титульном листе Первого фолио:}

_{Господин Вильям Шекспир. Комедии, хроники и трагедии.}

_{Публикуются с исправленных оригиналов. Лондон. 1623}

Стихи к портрету Шекспира в первом фолио

TO THE READER
This Figure, that thou here seest put,
It was for gentle Shakespeare cut;
Wherein the Graver had a strife
With Nature, to out-do the life:
O, could he but have drawn his wit
As well in brass, as he hath hit
His face; the Print would then surpass
All, that was ever writ in brass.
But, since he cannot, Reader, look,
Not on his Picture, but his Book.
Benjamin Jonson