Ганнибал

По пути Ганнибал зашел на остров Керкину. Там он застал в порту несколько финикийских торговых кораблей с товарами. Знаменитого полководца узнали; когда он сходил на берег, со всех сторон раздались приветствия. Такая популярность создавала Ганнибалу серьезные затруднения. Если бы на Керкине узнали, что он беглец, его могли задержать и препроводить в Карфаген; чтобы этого избежать, Ганнибал велел своим спутникам говорить, будто он послан в Тир послом от карфагенского народа. Ничего необычного в этом не было: карфагеняне постоянно отправляли в Тир своих посланцев и по обыкновенным повседневным делам, и для участия в храмовых и иных культовых действах. В таких посольствах участвовали и высшие должностные лица. Но была и другая опасность: если бы один из кораблей покинул Керкину, отплыл в Тапс или Хадрумет и там стало бы известно, где Ганнибал находится, за ним обязательно снарядили бы погоню. Нужно было во что бы то ни стало задержать корабельщиков и торговцев, пока Ганнибал не уйдет из Керкины. Выход нашелся. Неожиданно для себя и те и другие были приглашены на торжественное жертвоприношение — обычное для северо-западных семитов, в том числе финикиян и карфагенян, священное пиршество, в котором, как полагали, незримо участвует божество. Ганнибал не поскупился на угощение и, пока участники трапезы приходили в себя после чересчур обильных возлияний, ночью тихо поднял якорь и вышел в море. Карфагенские и римские власти узнали о его стоянке на Керкине слишком поздно [Ливий, 33, 48]. В погоню за Ганнибалом карфагеняне отправили два корабля [Корн. Неп., Ганниб., 7, 7], но захватить беглеца так и не удалось.

Без новых приключений Ганнибал добрался до Тира. Там его встретили со всякого рода почестями. Отдохнув несколько дней в Тире, он отправился в Антиохию. Там он узнал, что царь находится в Малой Азии. Приняв участие в играх, которые царский сын устроил в Дафне (предместье Антиохии, славившееся роскошью и разгульным образом жизни), — вежливость и желание установить добрые отношения, а может быть, и любопытство помешали ему отказаться, — Ганнибал помчался в Малую Азию. Антиоха III он застал в Эфессе [Ливий, 33, 49].

Ганнибал при дворе Антиоха III

Ганнибал вовремя явился ко двору Антиоха. Царь, который после разгрома Филиппа V во II Македонской войне (200–196 гг.) остался главным противником Рима в борьбе за господство над Грецией и Малой Азией, готовился к неотвратимо приближавшейся войне, и, разумеется, присутствие столь прославленного воина, победителя при Тразименском озере и Каннах, возбуждало у Антиоха и его солдат надежду и уверенность в победе. По словам Юстина [31, 3, 5–6], Антиох теперь думал не о том, как готовиться к войне, а как воспользоваться удачей. А что будет удача, в этом он не сомневался. Римские политики весьма опасались нового вторжения Ганнибала в Италию [Ливий, 34, 60]; основания для подобного рода тревоги у них были.

Ганнибал торопился к Антиоху III, конечно, не для того, чтобы, заняв при особе царя почетное положение, наблюдать со стороны за развитием событий. Он хотел предложить царю свой план ведения войны и свои услуги в качестве полководца (ср. у Орозия [4, 20, 13], где Ганнибал изображен даже как инициатор войны).

План Ганнибала был очень прост. Вести войну, говорил он, следует в Италии: только там можно победить римлян. Италики доставят врагам Рима и воинов и продовольствие. Если же в Италии все будет спокойно и римлянам будет позволено вести войну за ее пределами, ни один народ, ни один царь не сможет их победить. Ганнибал просил у царя 100 кораблей, 10000 воинов и 1000 всадников; с ними он направится в Африку и убедит карфагенян восстать против Рима. Если они откажутся, он сам переправится в Италию и победит. Царю, добавлял Ганнибал, достаточно переправиться в Европу или даже только делать вид, что он готовится к переправе, чтобы добиться победы или благоприятных условий мира [Юстин, 31, 3, 7–10; Ливий, 34, 60; Апп. Сир., 7].