Читаем Гарфилд полностью

Почти без чувств, кот прилег в тени платана и стал думать, что делать дальше. Дальше Гарфилд помнил лишь то, что он начал клевать носом, а потом заснул беспокойным сном. Ему снилось, что он думает, что делать дальше. Немного погодя его разбудил оглушительный гудок грузовика. Теперь Гарфилд знал, что делать. Иди за солнцем... Иди за солнцем... Проблема в том, что солнце описало дугу и теперь вело его туда, откуда он пришел.

Я больше так не могу. Я устал. Я без сил. Я липкий, одинокий, потерявшийся кот. ГДЕ МОЙ МИШКА? Мне нужны силы. Мне нужен путеводитель. Мне нужен знак.

Мимо коробки, в которой сидел Гарфилд и думал, с грохотом проехал автобус. Сбоку автобуса на серебряном фоне была изображена холеная борзая. Собака! Это именно тот знак, который был нужен Гарфилду.

Гарфилд наблюдал, как автобус съехал с дороги и остановился. Двери открылись, и оттуда, хохоча словно девчонки, стали выходить люди в одинаковых красных пиджаках и огромных меховых шапках с хвостами. Один из этих людей громко икал. От этого остальные смеялись еще громче. Некоторые из них корчились, словно от боли, сжимая вместе колени.

– О-о-о-й, – застонал один из этих людей, одетый в шерстяную рубашку. – Больше не смешите меня.

Один мужчина, из тех немногих, сохранивших вертикальное положение, видимо, отвечал за остальных:

– Послушайте, братья Ордена Енота! У нас на все пять минут! Затем мы уезжаем!

– Босс! – жалобно произнесла одна из огромных меховых голов. – Роки... ик!.. смешит меня.

– Это наша последняя остановка до самого центра города! Какое бы у вас ни было дело, лучше всего начать его выполнение оттуда. Зигги-загги, зигги-загги! Заг! Заг! Заг!

– Зигги-загги, зигги-загги! Заг! Заг! Заг! – весело ответили ему все остальные, даже те, кто больше не мог стоять. Затем все они изобразили руками тайный знак Ордена, после чего отправились в туалет.

Гарфилд навострил уши. Центр города? Это мне подходит! Он подбежал к окошку туалета и прыгнул на подоконник. Затем он протиснулся между планками турникета и запрыгнул на полку, аккуратно выбирая дорогу между мягкими, пушистыми головными уборами, которые мужчины сложили в ряд следом за туалетной бумагой. Гарфилд обнаружил свободное место почти у самого края и тихонько занял его, свернувшись в форме шапки и свесив хвост.

Пока Еноты мыли руки, между ними разразился морской бой.

– Эй, Скотт! – крикнул Енот по имени Марк. – Руки вверх!

Со злобной усмешкой Марк бросил мокрое полотенце прямо в Скотта. Оно шлепнулось прямо ему на нос, съехало на пиджак и приземлилось прямо на блестящую лысую голову брата Джима, который нагнулся, чтобы завязать шнурки. Видимо, это была самая смешная вещь, которую они видели в своей жизни, и все братья Ордена стали весело шлепать друг друга по спине.

Видимо, цель их жизни – показывать другим, как не надо жить.

Снаружи раздался громкий голос, оборвавший веселье в туалете:

– Ладно, ребята! Возвращайтесь в автобус! Берегись, большой и сердитый город! Приближаются братья Ордена Енота! Зигги-загги, зигги-загги! Заг! Заг! Заг!

Весело крича, братья вытерли руки о пиджаки и стали хватать свои шапки. Они стали толкаться в проходе, пиная друг друга и веселясь, как на Первое апреля.

Братья, как смогли, выстроились в очередь, чтобы залезть в автобус. Все они весело хохотали, даже те, кто еле стоял на ногах. На расстоянии Еноты выглядели как клумба пушистых золотисто-каштановых цветов, раскачивающихся на ветру. Одного брата шатало так сильно, что ему было сложно держать голову прямо.

– О-о-о-й, – стонал он. – Моя шапка весит целую тонну.

Опохмелись, братец Енот!

– Рой надрался в стельку! – хихикал брат Скотт. – Это не шапка тяжелая, эта твоя голова огромная!

Братья разразились смехом и прижались друг к другу, чтобы не упасть, хотя одному из них это все-таки не помогло.

Улыбаясь, как Чеширский кот, Гарфилд выпустил когти и вцепился ими в волосы Роя, чтобы не упасть, пока тот на ощупь поднимался по ступенькам в автобус. Рой споткнулся в проходе и упал на свое кресло головой вперед, не переставая при этом смеяться.

Устал ходить, скороход? Может, стоит перейти с пива на ананасовый сок?

Рой мгновенно захрапел, широко раскрыв рот. Автобус с грохотом покинул стоянку и выехал на дорогу. Некоторые пассажиры еще были в состоянии распевать: «В Техасе я пил не меньше, чем в Теннесси». Брат Марк исполнял сольную партию. Автобус мчался по дороге все быстрей, и Гарфилд выглянул в окно, безуспешно пытаясь увидеть механического кролика.

Никто, особенно Рой, не обратил внимания на то, как шляпа медленно сползла с его головы и плюхнулась на пол автобуса. Гарфилд прошел под сиденьями, аккуратно лавируя между неистово топающими братьями Ордена Енота.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пространство
Пространство

Дэниел Абрахам — американский фантаст, родился в городе Альбукерке, крупнейшем городе штата Нью-Мехико. Получил биологическое образование в Университете Нью-Мексико. После окончания в течение десяти лет Абрахам работал в службе технической поддержки. «Mixing Rebecca» стал первым рассказом, который молодому автору удалось продать в 1996 году. После этого его рассказы стали частыми гостями журналов и антологий. На Абрахама обратил внимание Джордж Р.Р. Мартин, который также проживает в штате Нью-Мексико, несколько раз они работали в соавторстве. Так в 2004 году вышла их совместная повесть «Shadow Twin» (в качестве третьего соавтора к ним присоединился никто иной как Гарднер Дозуа). Это повесть в 2008 году была переработана в роман «Hunter's Run». Среди других заметных произведений автора — повести «Flat Diane» (2004), которая была номинирована на премию Небьюла, и получила премию Международной Гильдии Ужасов, и «The Cambist and Lord Iron: a Fairytale of Economics» номинированная на премию Хьюго в 2008 году. Настоящий успех к автору пришел после публикации первого романа пока незаконченной фэнтезийной тетралогии «The Long Price Quartet» — «Тень среди лета», который вышел в 2006 году и получил признание и критиков и читателей.Выдержки из интервью, опубликованном в журнале «Locus».«В 96, когда я жил в Нью-Йорке, я продал мой первый рассказ Энн Вандермеер (Ann VanderMeer) в журнал «The Silver Web». В то время я спал на кухонном полу у моих друзей. У Энн был прекрасный чуланчик с окном, я ставил компьютер на подоконник и писал «Mixing Rebecca». Это была история о патологически пугливой женщине-звукорежиссёре, искавшей человека, с которым можно было бы жить без тревоги, она хотела записывать все звуки их совместной жизни, а потом свети их в единую песню, которая была бы их жизнью.Несколькими годами позже я получил письмо по электронной почте от человека, который был звукорежессером, записавшим альбом «Rebecca Remix». Его имя было Дэниель Абрахам. Он хотел знать, не преследую ли я его, заимствуя названия из его работ. Это мне показалось пугающим совпадением. Момент, как в «Сумеречной зоне»....Джорджу (Р. Р. Мартину) и Гарднеру (Дозуа), по-видимому, нравилось то, что я делал на Кларионе, и они попросили меня принять участие в их общем проекте. Джордж пригласил меня на чудесный обед в «Санта Фи» (за который платил он) и сказал: «Дэниель, а что ты думаешь о сотрудничестве с двумя старыми толстыми парнями?»Они дали мне рукопись, которую они сделали, около 20 000 слов. Я вырезал треть и написал концовку — получилась как раз повесть. «Shadow Twin» была вначале опубликована в «Sci Fiction», затем ее перепечатали в «Asimov's» и антологии лучшее за год. Потом «Subterranean» выпустил ее отдельной книгой. Так мы продавали ее и продавали. Это была поистине бессмертная вещь!Когда мы работали над романной версией «Hunter's Run», для начала мы выбросили все. В повести были вещи, которые мы специально урезали, т.к. был ограничен объем. Теперь каждый работал над своими кусками текста. От других людей, которые работали в подобном соавторстве, я слышал, что обычно знаменитый писатель заставляет нескольких несчастных сукиных детей делать всю работу. Но ни в моем случае. Я надеюсь, что люди, которые будут читать эту книгу и говорить что-нибудь вроде «Что это за человек Дэниель Абрахам, и почему он испортил замечательную историю Джорджа Р. Р. Мартина», пойдут и прочитают мои собственные работы....Есть две игры: делать симпатичные вещи и продавать их. Стратегии для победы в них абсолютно различны. Если говорить в общих чертах, то первая напоминает шахматы. Ты сидишь за клавиатурой, ты принимаешь те решения, которые хочешь, структура может меняется как угодно — ты свободен в своем выборе. Тут нет везения. Это механика, это совершенство, и это останавливается в тот самый момент, когда ты заканчиваешь печатать. Затем наступает время продажи, и начинается игра на удачу.Все пишут фантастику сейчас — ведь ты можешь писать НФ, которая происходит в настоящем. Многие из авторов мэйнстрима осознали, что в этом направление можно работать и теперь успешно соперничают с фантастами на этом поле. Это замечательно. Но с фэнтези этот номер не пройдет, потому что она имеет другую динамику. Фэнтези — глубоко ностальгический жанр, а продажи ностальгии, в отличии от фантастики, не определяются степенью изменения технологического развития общества. Я думаю, интерес к фэнтези сохранится, ведь все мы нуждаемся в ностальгии».

Алекс Вав , Джеймс С. А. Кори , Дэниел Абрахам , Сергей Пятыгин

Фантастика / Приключения / Научная Фантастика / Детские приключения / Приключения для детей и подростков / Космическая фантастика
Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература