Гарфилд

Ты бросила меня в Мемфисе, от горя я без сил!
Сбежала с моим братом, ведь он меня не выносил!
Я начал выпивать и в Даллас укатил!
Теперь я пью в Техасе не меньше, чем в Теннесси!

«Теперь все вместе!» – закричал брат Марк, и все Еноты присоединились к пению.

Чтобы забыть тебя и прокормиться, в поте лица я на ранчо трудился.
Все шло прекрасно, пока бык башку не отдавил мне вмиг!
С тех пор бобы – единственное пища, которую я могу выносить.
Теперь в Техасе мне гораздо веселей, чем было в Теннесси!

Когда толпа обессилела от веселья и пения, Гарфилд заметил, как много сумок лежало на полу вокруг него. Он поднял голову, и его острый кошачий нос принялся за работу. По большей части он чуял только грязные носки, но кот знал наверняка, что где-то неподалеку должна находиться еда. Гарфилд учуял, что из огромной хозяйственной сумки, стоящей через ряд от него, исходит волнующая смесь запахов арахисового масла, желе и болонской копченой колбасы. Кот заметил блеск пластиковой упаковки, торчащей из сумки. Есть!

Гарфилд припал к земле. Ловкий охотник заметил свою жертву, спрятавшуюся глубоко в расщелине. «Ага! Вот ты где!» – усмехается он. Гарфилд тихо полз, приближаясь к бутерброду со всей ловкостью, выработанной сотнями поколений кошек. Ловкий охотник склоняется над своей обреченной жертвой и смотрит ей прямо в глаза, давая знать, что ее дни уже сочтены. В предвкушении Король Джунглей облизывается, просовывает голову в расщелину, раскрывает пасть...

– Эй, Эрл! Не хочешь сыграть на губной гармошке?

Вдруг сверху опустились две мясистых руки и стали копаться в хозяйственной сумке. Гарфилд отскочил как раз вовремя. Его глаза неотрывно смотрели на бутерброд, в то время как пьяный Эрл распихивал в сумке свои пожитки, пытаясь отыскать губную гармошку.

Бутерброд исчез глубоко в сумке, и Гарфилд приподнялся, чтобы не потерять его из виду. Бум! Он ударился головой о сиденье.

– Ого! – заорал Эрл. – Большой бум! В автобусе нужно заменить амортизатор!

Никто, кроме Эрла, удара не почувствовал, но его верные собратья живо принялись скандировать:

– Новый амортизатор! Новый амортизатор! Съезди в мастерскую, почини транспорт!

Эрл нашел гармошку и вынул ее из своего мешка, высыпав большую часть его содержимого под свои ноги огромного размера. Гарфилд чувствовал легкое головокружение и смотрел на резиновый шарик, скачущий по полу, ожидая, когда голова придет в норму. Когда искры перестали сыпаться из глаз, Гарфилд сфокусировался на бутерброде, беззаботно лежащем у ног мужчины. Ловкого охотника не может остановить какой-то удар по голове. Он идет вперед, преодолевая боль. Он снова нацеливается на свою беспомощную жертву, выманенную из пещеры и дрожащую в ожидании своей судьбы. Охотник подползает и впивается в нее когтями. Гарфилд прыгнул на бутерброд и быстро осмотрелся, чтобы проверить, не свалится ли на него еще какой-нибудь Енот. Он заметил свободное местечко на полу и зубами потащил туда упаковку с бутербродом. Там он уселся, разорвал целлофан и принялся смаковать добычу.

О прекрасное арахисовое масло, желе, хлеб и копченая колбаса! Вы принесете себя в жертву святому делу. Вы жертвуете собой во имя благородной цели – питаете путника, разыскивающего бедного Оди и возвращающего Джону счастье. Ну, довольно слов!

Спустя три или четыре укуса благородная жертва вошла в историю. Весь оставшийся путь Гарфилд пытался слизать арахисовое масло, застрявшее у него за щеками, чтобы снова открыть рот. И ему это почти удалось, как вдруг кот почувствовал, что автобус замедляет ход и въезжает на стоянку. Откуда-то сверху раздался восторженный голос главного Енота:

– Ну вот, парни! Мы на месте! Поднимайтесь и не забывайте свои вещи! Зигги-загги, зигги-загги! Заг! Заг! Заг!