Читаем Гарфилд полностью

Гарфилд был совершенно уверен, что ему приходит конец.

– Тише, дети! Тише! – мать повернулась к отцу семейства. – Гарольд, прочти молитву.

– Да, дорогая, – кивнул головой самый крупный крыс. Его жена и двенадцать отпрысков вслед за отцом сложили лапки в молитве. – Спасибо тебе, Господи, за твой щедрый дар, за эту упитанную кошку, которую мы сейчас обглодаем.

– Аминь! – хором отозвались крысы.

– Эй! – негодующе воскликнул Гарфилд. – Вы совершаете большую ошибку.

– Ошибкой было есть сбитое автомобилем животное на Авеню Б, – сказала мама-крыса. – А ты, так просто сахарный.

Крысы стали подбираться ближе, прижимая Гарфилда к кирпичной стене.

Кот отчаянно озирался по сторонам, но нигде не было выхода. Он был в ловушке, и им вот-вот отобедают.

– Отойдите-ка ребятки, пока папа нарежет еду! – крупный крыс угрожающе приблизил свои когти к оранжевому шару. Гарфилд упал на землю, прижал уши. Его хвост судорожно дергался, ударяясь об стену. Гарфилд громко зашипел и затрясся от страха. Перед его глазами пронеслась вся его жизнь: рождение в скромной, но уютной кухне итальянского ресторана, счастливые сытые годы с Джоном, и даже последние несколько дней с Оди, который, по крайней мере, был лучше этих вредителей. Гарфилд крепко зажмурился и чуть не потерял сознание от ужаса.

– Простите! Простите! Расступитесь! – видимо, какая-то крыса прокладывала себе дорогу сквозь шумную толпу. Но в этом голосе было что-то знакомое. Гарфилд медленно и осторожно открыл один глаз. Он видел, что голос принадлежал вовсе не крысе. Он едва мог поверить своим глазам, когда увидел Луиса, мышь из родного Переулка, пробиравшегося сквозь разгоряченное крысиное семейство.

– Что здесь происходит? Эй, назад! – огрызнулся Луис на трех стоявших сбоку крысят. – Гарфилд! Что ты здесь делаешь???

Трудно сказать, чье удивление в тот момент было сильнее – Гарфилда или мыши.

– Помимо того что прячусь за мусорным баком? – Гарфилд взял себя в лапы и продолжил. – Это долгая история, Луис. У Джона была собака. Тра-ля-ля. Затем собака сбежала в большой город. Тра-ля-ля. А я собираюсь найти ее и вернуть домой.

Луис взглянул на толпу крыс, пускающих слюни при виде жирной закуски.

– Ну, похоже, ты попал в переделку, – невозмутимо сказал он. – Жаль, что я ничем не могу тебе помочь. Действительно, ничем, – произнес Луис, рассматривая кончик своего хвоста.

Крысы надвигались. Гарфилд смотрел, как десятки глаз-бусинок окружают его. Крысы злобно улыбались. Кот мог поклясться, что все они поют: «Тра-ля-ля». Страх захлестнул его.

– Луис! Мне кажется, за тобой должок. Помнишь про печенье с австралийским орехом?.. – Гарфилд надеялся, что его интонация передавала вкус печенья.

Луис на минутку задумался. Ему действительно очень нравилось это печенье, а дом Арбакла с тех пор, как разорилось полинезийское кафе на Солвин-авеню, был единственным местом по пути следования мыши, в котором имелось это лакомство. Луис задумался и, повернувшись к возмущенным крысам, произнес:

– Простите, крысиная диаспора. Этот кот со мной.

Дюжина крысят завизжала от негодования.

– Идите-идите, сейчас же! – прогонял Луис крысиный клан на улицу.

Крыса-мать знала, как завершить эту неудачную затею.

– Кто хочет в переулок Красного Лобстера? – с энтузиазмом крикнула она своему выводку.

– Ура!

– Съедим все, что найдем!

– У меня аллергия на морепродукты.

– Ресторанная еда! Пойдемте!

– А у них есть Немо?

Гарфилд облегченно выдохнул:

– Эй, может, в следующий раз, ребята. Не теряйте надежды. Желаю не заболеть бешенством.

– Не искушай судьбу, толстая котяра, – презрительно усмехнулся из темноты папа-крыс. С этими словами семейство в поисках следующего блюда убежало прочь. Луис и Гарфилд сидели друг напротив друга в страшной подворотне.

– Что, в конце концов, ты делаешь в городе, Гарфилд? – удивился Луис. – Ты же в жизни не уезжал из своего Переулка, если только Джон не возил тебя куда-нибудь на машине!

– По иронии судьбы все мои неприятности начались после нашей последней поездки на машине с Джоном. Но эта история может подождать. Мне нужно в Телеграф Тауэр, – голос Гарфилда стал серьезным. – Там я найду эту глупую собаку.

– Ты не перестаешь удивлять меня! – Луис всплеснул лапами. – Я думал, что хорошо тебя знаю, но это что-то из ряда вон выходящее – Гарфилд уходит из дома, чтобы помочь кому-то! Притом собаке! Я должен это видеть. Я проведу тебя туда. Но нам нужно замаскироваться. Иди за мной и будь внимателен.

Луис подвел Гарфилда к двум громадным мусорным бакам, полным щедрых даров улицы.

Мышь легко вскарабкалась вверх по ржавому баку и прыгнула внутрь, прямо в кучу отборного мусора.

– Нам нужны припасы. Забирайся сюда, Гарфилд.

Гарфилд скептически посмотрел наверх и содрогнулся: полутораметровый бак плюс еще куча мусора сверху.

– Я забыл свои кошки дома.

– Не страшно, – отозвался Луис. – Тогда я буду сбрасывать тебе вещи вниз. Готовься ловить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пространство
Пространство

Дэниел Абрахам — американский фантаст, родился в городе Альбукерке, крупнейшем городе штата Нью-Мехико. Получил биологическое образование в Университете Нью-Мексико. После окончания в течение десяти лет Абрахам работал в службе технической поддержки. «Mixing Rebecca» стал первым рассказом, который молодому автору удалось продать в 1996 году. После этого его рассказы стали частыми гостями журналов и антологий. На Абрахама обратил внимание Джордж Р.Р. Мартин, который также проживает в штате Нью-Мексико, несколько раз они работали в соавторстве. Так в 2004 году вышла их совместная повесть «Shadow Twin» (в качестве третьего соавтора к ним присоединился никто иной как Гарднер Дозуа). Это повесть в 2008 году была переработана в роман «Hunter's Run». Среди других заметных произведений автора — повести «Flat Diane» (2004), которая была номинирована на премию Небьюла, и получила премию Международной Гильдии Ужасов, и «The Cambist and Lord Iron: a Fairytale of Economics» номинированная на премию Хьюго в 2008 году. Настоящий успех к автору пришел после публикации первого романа пока незаконченной фэнтезийной тетралогии «The Long Price Quartet» — «Тень среди лета», который вышел в 2006 году и получил признание и критиков и читателей.Выдержки из интервью, опубликованном в журнале «Locus».«В 96, когда я жил в Нью-Йорке, я продал мой первый рассказ Энн Вандермеер (Ann VanderMeer) в журнал «The Silver Web». В то время я спал на кухонном полу у моих друзей. У Энн был прекрасный чуланчик с окном, я ставил компьютер на подоконник и писал «Mixing Rebecca». Это была история о патологически пугливой женщине-звукорежиссёре, искавшей человека, с которым можно было бы жить без тревоги, она хотела записывать все звуки их совместной жизни, а потом свети их в единую песню, которая была бы их жизнью.Несколькими годами позже я получил письмо по электронной почте от человека, который был звукорежессером, записавшим альбом «Rebecca Remix». Его имя было Дэниель Абрахам. Он хотел знать, не преследую ли я его, заимствуя названия из его работ. Это мне показалось пугающим совпадением. Момент, как в «Сумеречной зоне»....Джорджу (Р. Р. Мартину) и Гарднеру (Дозуа), по-видимому, нравилось то, что я делал на Кларионе, и они попросили меня принять участие в их общем проекте. Джордж пригласил меня на чудесный обед в «Санта Фи» (за который платил он) и сказал: «Дэниель, а что ты думаешь о сотрудничестве с двумя старыми толстыми парнями?»Они дали мне рукопись, которую они сделали, около 20 000 слов. Я вырезал треть и написал концовку — получилась как раз повесть. «Shadow Twin» была вначале опубликована в «Sci Fiction», затем ее перепечатали в «Asimov's» и антологии лучшее за год. Потом «Subterranean» выпустил ее отдельной книгой. Так мы продавали ее и продавали. Это была поистине бессмертная вещь!Когда мы работали над романной версией «Hunter's Run», для начала мы выбросили все. В повести были вещи, которые мы специально урезали, т.к. был ограничен объем. Теперь каждый работал над своими кусками текста. От других людей, которые работали в подобном соавторстве, я слышал, что обычно знаменитый писатель заставляет нескольких несчастных сукиных детей делать всю работу. Но ни в моем случае. Я надеюсь, что люди, которые будут читать эту книгу и говорить что-нибудь вроде «Что это за человек Дэниель Абрахам, и почему он испортил замечательную историю Джорджа Р. Р. Мартина», пойдут и прочитают мои собственные работы....Есть две игры: делать симпатичные вещи и продавать их. Стратегии для победы в них абсолютно различны. Если говорить в общих чертах, то первая напоминает шахматы. Ты сидишь за клавиатурой, ты принимаешь те решения, которые хочешь, структура может меняется как угодно — ты свободен в своем выборе. Тут нет везения. Это механика, это совершенство, и это останавливается в тот самый момент, когда ты заканчиваешь печатать. Затем наступает время продажи, и начинается игра на удачу.Все пишут фантастику сейчас — ведь ты можешь писать НФ, которая происходит в настоящем. Многие из авторов мэйнстрима осознали, что в этом направление можно работать и теперь успешно соперничают с фантастами на этом поле. Это замечательно. Но с фэнтези этот номер не пройдет, потому что она имеет другую динамику. Фэнтези — глубоко ностальгический жанр, а продажи ностальгии, в отличии от фантастики, не определяются степенью изменения технологического развития общества. Я думаю, интерес к фэнтези сохранится, ведь все мы нуждаемся в ностальгии».

Алекс Вав , Джеймс С. А. Кори , Дэниел Абрахам , Сергей Пятыгин

Фантастика / Приключения / Научная Фантастика / Детские приключения / Приключения для детей и подростков / Космическая фантастика
Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература