Читаем Гарфилд полностью

– Расскажи мне об этой собаке, – начал Луис, ловко вытерев себе усы. – Переведи эти «тра-ля-ля». Пока я тебя не видел, кое-что произошло. Похоже, многое изменилось за эти четыре дня.

Гарфилд жевал сосиску и впервые с тех пор, как покинул свой родной Переулок, чувствовал себя самим собой.

– Это была идея Джона. Дворняга появилась в машине в тот день, когда мы ездили к ветеринару. Его имя Оди, хотя до сих пор не ясно, знает ли он сам об этом. У него настолько низкий коэффициент интеллекта, что его едва ли можно измерить – уж очень глубоко он скрыт. – Кот отхлебнул пива из корнеплодов и продолжил: – Он хорошо танцует, но, по сути, ничего особенного в этом нет. Страдает чрезмерным слюноотделением.

– Он живет с тобой?

– Да. Ну, э-э, до той ночи, когда он остался на улице, а дверь почему-то захлопнулась, – ответил Гарфилд, тщательно подбирая слова. – Тогда-то он и потерялся.

– Так какое тебе до этого дело? – подозрительно поинтересовался Луис. – Тебе вроде никогда не хотелось иметь в доме собаку или другую живность? Так почему бы тебе его не отпустить и снова не стать полноправным хозяином своего мира? – Луис наклонился и посмотрел в лицо Гарфилду. – Ты что, головой стукнулся?

– В принципе было такое дело, но сейчас это не важно, – ответил Гарфилд, вспоминая о своей поездке в автобусе с Енотами. – Это все из-за Джона. Он себе места не находит из-за него. Он может потерять свою девушку. Я хочу вернуть его жизнь в нормальное русло, и чтобы моя лазанья не заканчивалась.

– Так все же ты для себя стараешься, – фыркнул Луис. – Я должен был догадаться. Все тот же старый добрый Гарфилд.

– Ну, Оди не такой уж и плохой... – осторожно предположил сытый кот.

– Неужели я слышу нотки сентиментальности? – подколол кота Луис. – Неужели под всем этими килограммами жира и шерсти притаилась доброта?

Гарфилд заговорил более уверенно:

– Да ладно. Просто Оди такой глупый. Он смотрит в зеркало и спрашивает: «Ты кто?» Но он нужен Джону, и я понимаю, что глупая собака может отлично справляться с некоторыми домашними обязанностями, – Гарфилд смачно рыгнул. – Жизнь – это как огромная тележка с хот-догами, Луис. Тебе нужно попасть внутрь, чтобы насладиться ей.

Тележка скрипнула и остановилась. Приготовившись торговать, продавец хот-догов открыл крышку тележки, и свет хлынул внутрь. Луис выглянул наружу и увидел, что на другой стороне улицы возвышается шпиль – цель их путешествия.

– Пойдем. Мы на месте. Это Телеграф Тауэр.

Приятели выпрыгнули из тележки как раз в тот момент, когда продавец собирался сделать хот-дог. Ошарашенный торговец отпрыгнул в сторону и исполнил тот же танец, который недавно репетировал с банками с газировкой. Кот и мышь прыгнули под тележку, чтобы остаться незамеченными, и посмотрели наверх.

– На картинке оно выглядит намного меньше, – задумчиво произнес Гарфилд.

– Реклама всегда врет, – цинично ответил Луис. – Ну, встречаемся на этом месте, Гарфилд. Ты на месте, а я не суюсь в небоскребы. Удачи в поисках.

– Спасибо, Луис.

– Эй! – окликнул его мышонок. – Вот для чего нужны друзья. И не забывай про маскировку. – С этими словами Луис исчез в этом огромном городе.

Гарфилд посмотрел на вход в здание: охранники, двери-вертушки, постоянный поток людей. Гарфилд уже пострадал от него. Кот сглотнул. Ну почему Оди не могли похитить люди из обычного городского дома? Гарфилд осмотрелся в поисках более удобного входа. Невдалеке он заметил пять ярко-оранжевых конусов, установленных вокруг большого отверстия в здании. Двое мужчин в форме того же цвета многозначительно прохаживались вокруг этих штуковин. На нагрудных карманах их формы была пристрочена эмблема: «АКМЕ – КОНДИЦИОНИРОВАНИЕ ВОЗДУХА».

А это мысль. Гарфилд снова посмотрел на главный вход – сумасшедшие люди постоянно входили и выходили из здания. Кот перевел взгляд обратно на двух мужчин, стоявших без дела у дыры. Вполне реализуемо. Что там все время говорил Луис? Ах да, маскировка! Гарфилд быстро перебежал на ту сторону улицы и нырнул за урну, не отрывая взгляда от двух мужчин.

– Ну, Фрэнк, как новорожденная? – спросил один из них, держа в руках нечто наподобие телевизионного пульта.

– Мокрая и шумная, Дэн.

Прямо как Оди.

Фрэнк зевнул:

– На работе я высыпаюсь лучше, чем в последние дни дома.

Дэн искоса посмотрел на прибор и философски произнес:

– Да, это очень беспокойное время. Это что-то. Через несколько лет с ней будет попроще, если тебе повезет. Тогда ты сможешь чуть-чуть отдохнуть, а потом – бац! Она – подросток, и тогда ты поймешь, что спать больше никогда не будешь. – Дэн нажал какие-то кнопки. – На мой взгляд, точные показания. Как ты думаешь? – он сунул прибор Фрэнку под нос.

Гарфилд пополз вперед и замер между оградительными конусами. Кот изо всех сил пытался устоять в таком положении, удивляясь, почему он не заказал себе «Сжигатель жира» в «Магазине на диване».

– Да, – ответил Фрэнк. – Я пойду внутрь и сообщу управляющему.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пространство
Пространство

Дэниел Абрахам — американский фантаст, родился в городе Альбукерке, крупнейшем городе штата Нью-Мехико. Получил биологическое образование в Университете Нью-Мексико. После окончания в течение десяти лет Абрахам работал в службе технической поддержки. «Mixing Rebecca» стал первым рассказом, который молодому автору удалось продать в 1996 году. После этого его рассказы стали частыми гостями журналов и антологий. На Абрахама обратил внимание Джордж Р.Р. Мартин, который также проживает в штате Нью-Мексико, несколько раз они работали в соавторстве. Так в 2004 году вышла их совместная повесть «Shadow Twin» (в качестве третьего соавтора к ним присоединился никто иной как Гарднер Дозуа). Это повесть в 2008 году была переработана в роман «Hunter's Run». Среди других заметных произведений автора — повести «Flat Diane» (2004), которая была номинирована на премию Небьюла, и получила премию Международной Гильдии Ужасов, и «The Cambist and Lord Iron: a Fairytale of Economics» номинированная на премию Хьюго в 2008 году. Настоящий успех к автору пришел после публикации первого романа пока незаконченной фэнтезийной тетралогии «The Long Price Quartet» — «Тень среди лета», который вышел в 2006 году и получил признание и критиков и читателей.Выдержки из интервью, опубликованном в журнале «Locus».«В 96, когда я жил в Нью-Йорке, я продал мой первый рассказ Энн Вандермеер (Ann VanderMeer) в журнал «The Silver Web». В то время я спал на кухонном полу у моих друзей. У Энн был прекрасный чуланчик с окном, я ставил компьютер на подоконник и писал «Mixing Rebecca». Это была история о патологически пугливой женщине-звукорежиссёре, искавшей человека, с которым можно было бы жить без тревоги, она хотела записывать все звуки их совместной жизни, а потом свети их в единую песню, которая была бы их жизнью.Несколькими годами позже я получил письмо по электронной почте от человека, который был звукорежессером, записавшим альбом «Rebecca Remix». Его имя было Дэниель Абрахам. Он хотел знать, не преследую ли я его, заимствуя названия из его работ. Это мне показалось пугающим совпадением. Момент, как в «Сумеречной зоне»....Джорджу (Р. Р. Мартину) и Гарднеру (Дозуа), по-видимому, нравилось то, что я делал на Кларионе, и они попросили меня принять участие в их общем проекте. Джордж пригласил меня на чудесный обед в «Санта Фи» (за который платил он) и сказал: «Дэниель, а что ты думаешь о сотрудничестве с двумя старыми толстыми парнями?»Они дали мне рукопись, которую они сделали, около 20 000 слов. Я вырезал треть и написал концовку — получилась как раз повесть. «Shadow Twin» была вначале опубликована в «Sci Fiction», затем ее перепечатали в «Asimov's» и антологии лучшее за год. Потом «Subterranean» выпустил ее отдельной книгой. Так мы продавали ее и продавали. Это была поистине бессмертная вещь!Когда мы работали над романной версией «Hunter's Run», для начала мы выбросили все. В повести были вещи, которые мы специально урезали, т.к. был ограничен объем. Теперь каждый работал над своими кусками текста. От других людей, которые работали в подобном соавторстве, я слышал, что обычно знаменитый писатель заставляет нескольких несчастных сукиных детей делать всю работу. Но ни в моем случае. Я надеюсь, что люди, которые будут читать эту книгу и говорить что-нибудь вроде «Что это за человек Дэниель Абрахам, и почему он испортил замечательную историю Джорджа Р. Р. Мартина», пойдут и прочитают мои собственные работы....Есть две игры: делать симпатичные вещи и продавать их. Стратегии для победы в них абсолютно различны. Если говорить в общих чертах, то первая напоминает шахматы. Ты сидишь за клавиатурой, ты принимаешь те решения, которые хочешь, структура может меняется как угодно — ты свободен в своем выборе. Тут нет везения. Это механика, это совершенство, и это останавливается в тот самый момент, когда ты заканчиваешь печатать. Затем наступает время продажи, и начинается игра на удачу.Все пишут фантастику сейчас — ведь ты можешь писать НФ, которая происходит в настоящем. Многие из авторов мэйнстрима осознали, что в этом направление можно работать и теперь успешно соперничают с фантастами на этом поле. Это замечательно. Но с фэнтези этот номер не пройдет, потому что она имеет другую динамику. Фэнтези — глубоко ностальгический жанр, а продажи ностальгии, в отличии от фантастики, не определяются степенью изменения технологического развития общества. Я думаю, интерес к фэнтези сохранится, ведь все мы нуждаемся в ностальгии».

Алекс Вав , Джеймс С. А. Кори , Дэниел Абрахам , Сергей Пятыгин

Фантастика / Приключения / Научная Фантастика / Детские приключения / Приключения для детей и подростков / Космическая фантастика
Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература