Гарпун дьявола

– Джуди не знала, что человек, который ежемесячно платил вашей семье небольшие суммы денег, чтобы она ходила на свидания с его сыном, и человек, который должен был передать вам сумму – настолько внушительную, что раз и навсегда обеспечила бы вас, – это один и тот же человек. Итак, у Джуди нет ни малейшего алиби и есть серьёзный мотив убийства. Вы понимаете, в какой беде ваша дочь, Саймон?

Почтальон встал и прошёл мимо кресла к фасадному окну, куда не доставал свет тусклой лампы. Его должно было нещадно трепать изнутри, если даже меня терзало с безумной силой, и я не мог ничего с этим поделать. Мой мир, освещавшийся романтическим образом Джуди, рушился. Я понимал, как много сейчас зависело от убедительности выбранных Адамом слов. Рассел во что бы то ни стало обязан был сделать всё возможное, чтобы не дать Джуди быть повешенной. Я не знал, насколько был прав мой друг, заводя весь этот разговор, также не знал, сколько правды в сказанном, хотя чуял и даже верил, что Адам не может быть неправ. Мне предстояло ещё о многом расспросить его, а сейчас я ждал вместе с ним, как поведёт себя Рассел.

Спустя минут пять молчаливых раздумий хозяин дома повернулся к нам, всё ещё оставаясь в полутьме.

– Вы можете мне помочь?

– За этим мы и пришли, – сказал Адам. – Мы хотим спасти вашу дочь.

– Что от меня требуется?

– Только правда. Только сказав правду, вы, мистер Рассел, поможете дочери не быть ввязанной в жестокое убийство.

Рассел мрачно кивнул.

– Мы хотим знать, за что Кампион собирался передать вам большую сумму денег, – сказал Адам.

Рассел кивнул ещё раз, но едва заметно, он снова отвернулся, и, обращаясь к эркерному окну, глухо ответил:

– Кампион ничего не собирался мне передать. Я не успел с ним поговорить. Я шёл тогда к нему в магазин, чтобы просить денег, но ещё с дороги увидел Ровену, направлявшуюся в мою сторону. Тогда я сделал вид, что просто шёл мимо, решил подождать её, чтобы поприветствовать. После этого я подумал, что приду в другой раз, когда меня точно никто не увидит, когда момент будет подходящий.

– За что? – спросил Адам, когда вновь повисла пауза. – За что вы хотели просить денег?

Рассел обернулся и взглянул затравленным взглядом.

– За моё молчание, – и, помедлив ещё какое-то время, добавил: – Я не спал ещё в ту ночь. Вышел прогуляться и дошёл до вересковой тропы. Оттуда я и увидел эту картину. Камни у берега хорошо освещала луна, там была лодка, и кто-то возился рядом. Я затаился, наблюдая, пытаясь разглядеть. И вскоре понял, что вижу перед собой Кампиона, а перед ним лежал, не шевелясь, его сын. Мне кажется, Джозеф ещё был жив тогда. Кампион уложил его на камни и достал какой-то предмет. Стало ясно, что это шприц, когда Кампион вонзил его в руку сына. Потом Кампион уложил Джозефа в лодку вместе со шприцом и оттолкнул её в море, тогда ещё только начинавшее штормить. Кампион убедился, что лодка ушла от берега, и скрылся. Я отправился в свою сторону. Вот и всё, что я видел. Да, Макс, – обратился он ко мне, завидев мою поражённую физиономию, – ваш Кампион сам убил своего младшего сына.

Я не находил слов и продолжал молчать. Адам тяжело вздохнул и сказал:

– Так я и думал.

Я глянул на друга в смятении: как он мог так думать? С чего такая мысль могла закрасться в его белобрысую голову? Наш Кампион, старый верный друг и партнёр моего деда!

Меж тем Адам продолжал расшатывать мой рассудок своими жестокосердными заявлениями:

– Кампион не впервой убивает, верно, мистер Рассел?

Почтальон с подозрением поднял глаза на Адама, потирая отощалый подбородок.

– О чём ты? – спросил он.

– У вас удивительная способность знать о таких вещах, разве не так? Но вы никогда о них не рассказываете, ведь тогда у вас не будет поля для шантажа. Полно вам, мистер Рассел! Дальше нет смысла изображать угнетённую невинность. Вы ведь в курсе, что официальная версия – гастрит, так?

На этот раз Саймон Рассел ехидно ухмыльнулся.

– Вы не глупы, мистер Бекстор, если способны так глубоко копнуть.

Он запустил руки в карманы халата и принялся медленно расхаживать взад-вперёд по гостиной.

– Сейчас эта прокисшая новость уже не имеет ценности, вы правы, я поделюсь с вами. Тогда я был ещё молод и крутил шашни с гувернанткой детей Кампионов. Однажды она сказала мне, что подслушала врача своей хозяйки.

– Мистера Таплса, – напомнил Адам.

– Должно быть. Поразительно, откуда… – последнее Рассел обратил больше к самому себе. – Врач действительно говорил, что между гастритом и отравлением мышьяком есть очень большое сходство. Я сам читал об этом в детективных книжках, но, по чести говоря, всегда думал, что это выдумка романистов. Оказалось, так было и на самом деле. В итоге официальной версией сделался гастрит. Но… – Рассел воздел вверх худой указательный палец, собираясь, видно, поведать нам нечто поучительное. Но Адам быстро встал.

– Спасибо, мистер Рассел. Спокойной вам ночи!

Мы вышли в холодный сумрак и побрели в сторону дома. Я чувствовал обморочную слабость. Мои мысли метались.

– Вижу, ты совсем не рад, – сказал Адам, усмехаясь.