Гарри МакГонагалл

— А их и нет. Видишь ли, это считается слишком личным, и потому используется редко. Чтобы я могла передать знания, тебе придётся совсем убрать мысленные щиты и впустить меня в свой разум. Надеюсь, ты мне доверяешь, да и вторгаться в твою личную жизнь я не собираюсь.

— Хм. Но ведь ты случайно можешь узнать то, что я бы предпочёл сохранить в тайне, не так ли?

— Верно. Я только надеюсь, что ты мне доверяешь и позволишь хранить твои секреты. Обещаю, что никогда…

— Я знаю, Гермиона. Я знаю. — Юноша глубоко вздохнул. — Есть у меня кое-какие мысли…

Та немного нахмурилась.

— Если не хочешь — ничего страшного. Я просто предложила. Думала, это поможет.

Её парень почесал подбородок.

— А ещё мы можем стать ближе друг к другу.

— Пожалуй, — согласилась Гермиона. — Я даже надеялась на это.

— Я действительно хочу говорить на языке той страны, где мне придётся провести несколько месяцев. И не желаю полагаться на переводчика. — Девушка снова улыбнулась, и в этот момент Гарри решился:

— Хорошо.

Гермиона села рядом с ним, быстро чмокнула в губы, а затем посмотрела в глаза.

— Тебе придётся опустить щиты.

Он выполнил её просьбу, и внезапно почувствовал, что теперь в собственной голове уже не один. Это тревожило, но вместе с тем… успокаивало, что ли. Внезапно слегка напомнил о себе шрам, но «подопытный кролик» мысленно махнул на это рукой, сосредоточив всё своё внимание на любимой ведьмочке. Теперь ощущалось её беспокойство по поводу его участия в Турнире и печаль, что они вот-вот надолго расстанутся. А ещё — страх, что во Франции он может влюбиться в другую девушку, и гордость за него. Но сильнее всего Гарри почувствовал её любовь. И хотя они до сих пор стеснялись откровенно говорить о своих чувствах, теперь у него не осталось ни капли сомнений.

Когда он подумал, как сильно любит эту чудесную девушку, перед его мысленным взором стали возникать непрошеные картины. Вот Гермиона в купальнике, они обнимаются, целуются, и он с удовольствием любуется (и оценивает) её очаровательной фигуркой. Вперемешку с настоящими воспоминаниями «всплывали» фотографии, а ещё — весьма приятные сны, о которых он никогда и никому не рассказывал. Юный маг попытался всё это убрать, но внезапно почувствовал, как любимая сначала смутилась, а потом мысленно улыбнулась. Значит, она заметила это «кино». Внезапно на Гарри снизошло вдохновение: он решил показать, что она в его глазах — самая красивая и замечательная девушка на свете. И пусть она не идеальна, зато прекрасно ему подходит, и ни у одной другой девушки, женщины и даже целого клана вейл нет ни шанса.

Однако вскоре начали мелькать буквы французского алфавита, а затем возникло ощущение, что у него в голове «поселился» целый словарь. Теперь он видел страницы с грамматическими правилами и слышал разговоры на французском. К боли в шраме прибавилась лёгкая головная боль, пока разум усваивал новые знания, делая их частью его собственных. Гарри слышал и видел разговоры, в которых принимала участие Гермиона, когда отдыхала в Париже, и начал их понимать. Но прежде чем сообразил, что у них всё получилось, почувствовал, как та покинула его разум. Теперь оба так тяжело дышали, словно во все лопатки пробежали не меньше мили.

— Ничего себе! — сказали они хором.

— Это было намного серьёзней, чем я ожидала, — заявила Гермиона, а затем покраснела. — Я и не думала, что ты так сильно…

— Да, — прервал её Гарри, а потом пристально посмотрел ей в глаза, на этот раз не используя никакие техники разума. — Я люблю тебя, и никакой чёртов турнир этого не изменит!

— Я тоже тебя люблю, — ответила девушка, и Гарри не сомневался, что это правда.

А за признанием последовал долгий нежный поцелуй.

* * *

Только около двух часов пополудни счастливая и слегка растрёпанная пара покинула бывшую хижину Хагрида и решила прогуляться к озеру. Ведь если одна из самых умных студенток Хогвартса не найдёт лазеек в правилах Турнира Трёх Волшебников, Гарри ещё долго не увидит эти места.

— По прогулкам с тобой я тоже буду скучать, — признался он.

— Я тоже. — Спутница легонько сжала ему ладонь и тихо вздохнула. — Я слышала, как люди говорили, что когда пара ненадолго расстаётся, чувствам это только на пользу, но не понимаю, почему.

— Возможно, несколько месяцев страданий — и ты поймёшь. Вот увидишь…

— Не говори так. Я уверена, что ты будешь счастлив.

— Ну, не знаю…

— Гарри! Гарри! — внезапно раздался у него из кармана голос Синди МакГонагалл.

— Похоже, тётя Минни связалась с моей мамой, — заметил тот и вынул зеркало.

— Привет, — сказал он, увидев обеспокоенное лицо своей матери во всём, кроме крови. А затем глубоко вздохнул. — Значит, тётя Минни тебя уже просветила.

— Да. Я не могу поверить! Как же это смешно и глупо! Они действительно собираются заставить четырнадцатилетнего волшебника (и неважно, насколько тот талантлив) соревноваться с тремя совершеннолетними магами? Ведь этот турнир опасен даже для них. Я…