Гарри Поттер и Кубок Огня

— Стало быть, он и вправду колдун? — произнёс старик, глядя на Вольдеморта. — Это он меня убил, вот этот вот... Ты уж ему задай, парень...

А из палочки уже лезла следующая голова... женская, словно из дымчатого серого мрамора... Гарри изо всех сил старался удержать палочку — от напряжения у него отчаянно дрожали руки. Женщина упала на землю, выпрямилась, встала рядом с остальными и воззрилась на происходящее...

Круглыми от удивления глазами тень Берты Джоркинс следила за сражением.

— Не отпускай, не отпускай! — выкрикнула она, и её голос, как и у Седрика, отдавался эхом, будто издалека. — Не сдавайся, Гарри, — не отпускай!

Она и два других призрака принялись расхаживать вдоль стен золотой клетки; снаружи мелькали тени Упивающихся Смертью... мёртвые жертвы Вольдеморта ходили вокруг противников кругами, шёпотом подбадривали Гарри и с шипением бросали в лицо своему погубителю слова, которых Гарри слышать не мог.

Вот и ещё одна голова стала рваться наружу... и Гарри, заметив её, догадался, кто это... будто знал с самого начала, как только увидел Седрика... знал, потому что именно её он столько раз вспоминал сегодня...

Дымчатая тень молодой длинноволосой женщины повторила движения Берты: упала, выпрямилась и посмотрела на Гарри... и тот поглядел в призрачное лицо своей матери; руки у него уже ходили ходуном.

— Папа сейчас будет, — тихо проговорила она. — Он хочет тебя увидеть... всё будет хорошо... держись...

И он появился... сначала голова, потом тело... высокий мужчина со встрёпанными волосами, как у Гарри, дымчатая тень Джеймса Поттера расцвела на кончике палочки Вольдеморта, упала на землю и выпрямилась рядом с женой. Он подошёл к Гарри очень близко, поглядел на него и заговорил, тоже издалека и гулко, но тихо, чтобы не услышал Вольдеморт, чьё лицо от страха стало сизым:

— Когда связь прервётся, мы сможем остаться лишь на несколько мгновений... но мы дадим тебе время... доберись до портшлюса, он возвратит тебя в «Хогварц»... ты понял, Гарри?

— Да, — через силу выговорил тот, сражаясь с палочкой, которая вырывалась, выскальзывала из пальцев.

— Гарри, — прошептала тень Седрика, — отнеси моё тело назад, ладно? К родителям...

— Обязательно, — пообещал Гарри, морщась от напряжения.

— Давай, — шепнул голос отца, — приготовься сразу бежать... давай...

— Да! — заорал Гарри, чувствуя, что всё равно больше не продержится ни секунды. Он рванул палочку вверх, и золотая нить порвалась; световой купол исчез, песнь феникса смолкла, не исчезли только тени — они обступили Вольдеморта, преграждая ему путь к Гарри...

И Гарри бросился бежать, как никогда ещё не бегал в своей жизни. Отшвырнув по дороге двух ошалелых Упивающихся Смертью, он зигзагами понёсся меж могил, зная, что вслед бьют проклятия, слыша, как они крошат памятники; он вилял, петлял между надгробьями, он мчался к телу Седрика, забыв о больной ноге, помня только о своей цели...

— Сшибить! — донёсся вопль Вольдеморта.

До Седрика оставалось десять футов. Гарри нырнул за мраморного ангела. Мимо просвистел красный световой заряд, и у ангела откололся кончик крыла. Гарри крепче сжал палочку и выпрыгнул из-за ангела...

— Импедимента! — взревел он и через плечо ткнул пачкой в Упивающихся Смертью.

По приглушённому воплю он понял, что попал по крайней мере в одного, но времени оборачиваться не было; он перепрыгнул Тремудрый Приз и пригнулся, услышав сзади залпы; над головой пронеслись новые световые заряды. Гарри упал, потянулся к руке Седрика...

— Отойдите! Я убью его! Он мой! — завизжал Вольдеморт.

Гарри схватил Седрика за запястье; от Вольдеморта их отделяет могильный камень, но Седрик такой тяжёлый, а до Приза отсюда не дотянуться...

В темноте блеснули красные глаза. Гарри увидел, как рот Вольдеморта кривится в улыбке, как Вольдеморт поднимает палочку.

— Акцио! — заорал Гарри, указав палочкой на Тремудрый Приз.

Кубок взмыл в воздух и прыгнул к нему — Гарри схватился за ручку...

Он одновременно услышал разъярённый вопль Вольдеморта и почувствовал, как что-то дёрнуло его за пупок, а это означало, что портшлюс сработал, — в вихре ветра и цветовых пятен их с Седриком уносило назад... они возвращались...

Глава тридцать пятая. Признавалиум

Гарри всем телом рухнул на землю, лицом в траву — её запах наполнил ноздри. В полёте он закрыл глаза и сейчас не открывал. Он не шевелился. У него не было сил даже дышать, голова сильно кружилась, его словно качало на палубе корабля. Чтобы хоть как-то остановить эту качку, он крепче вцепился в два предмета, которые так и не выпустил, — гладкую, прохладную ручку призового кубка и тело Седрика. Стоит их выпустить, казалось Гарри, он провалится в черноту, что сгущалась по краям сознания. Крайнее изнеможение и шок не давали подняться; он лежал, вдыхая запах травы, и ждал... ждал, пока кто-нибудь что-нибудь сделает... пока что-нибудь произойдёт... a шрам всё саднил и саднил...