Гарри Поттер и Кубок Огня

Отсутствие праздничного убранства в зале тотчас бросалось в глаза. Обычно для прощального пира Большой зал украшали цвета колледжа-победителя. Но сегодня стену позади учительского стола затянули чёрным — в знак траура по Седрику.

На возвышении с прочими учителями сидел настоящий Шизоглаз Хмури. Деревянная нога и волшебный глаз были на месте. Хмури нервничал и подскакивал, стоило кому-нибудь с ним заговорить. Вполне объяснимо, подумал Гарри. Хмури и так боится нападений, а уж после десятимесячного заточения в собственном сундуке — и подавно. Кресло профессора Каркарова пустовало. Садясь за стол вместе с остальными гриффиндорцами, Гарри гадал, где сейчас Каркаров, не разделался ли с ним Вольдеморт.

Мадам Максим пока осталась. Она сидела рядом с Огридом, и они тихо беседовали. Чуть дальше, рядом с профессором Макгонаголл, сидел Злей. Взгляд его задержался на Гарри. Лицо у Злея было непроницаемое — впрочем, желчность и неприязнь никуда не делись. Злей отвернулся, а Гарри ещё долго на него смотрел.

Интересно, что делал Злей по приказу Думбльдора в ту ночь, когда возродился Вольдеморт? И почему... почему... Думбльдор так уверен, что Злей на их стороне? Когда-то он был нашим шпионом — так Думбльдор говорил в дубльдуме. Злей стал «нашим осведомителем, ценою огромного риска для жизни». Может, продолжил работу? Связался с Упивающимися Смертью? Притворился, что никогда по-настоящему не переходил на сторону Думбльдора, просто выжидал подобно самому Вольдеморту?

Размышления Гарри прервал профессор Думбльдор. Как только он встал из-за стола, в Большом зале, необычно тихом для прощального пира, воцарилось гробовое молчание.

— Наступил конец, — начал Думбльдор, обводя взором собравшихся, — очередного учебного года.

Он помолчал, и его глаза остановились на столе «Хуффльпуффа». Там было тише всего, когда Думбльдор ещё не заговорил, и сейчас оттуда смотрели самые бледные и грустные лица.

— Я многое хочу вам сказать, — продолжил Думбльдор, — но сначала мы поговорим о замечательном мальчике, который должен был сидеть с нами, — он указал на хуффльпуффцев, — и веселиться на прощальном пиру. Я прошу всех встать и поднять кубки в память о Седрике Диггори.

Все встали, все до единого; заскрипели скамьи. Весь Большой зал поднял кубки и повторил единым низким раскатом:

— За Седрика Диггори.

В толпе Гарри заметил Чо. По её лицу катились беззвучные слёзы. Гарри уставился в стол. Все сели.

— Седрик воплощал в себе многие прекрасные качества, присущие истинным хуффльпуффцам, — сказал Думбльдор. — Он был добр и трудолюбив, он был хорошим товарищем. Он превыше всего ценил честность. Его смерть затронула всех вас, независимо от того, близко ли вы были с ним знакомы. И, мне кажется, именно поэтому вы имеете право знать, что произошло.

Гарри поднял голову и поглядел на Думбльдора.

— Седрика Диггори убил Лорд Вольдеморт.

По Большому залу пронёсся испуганный ропот. Школьники в ужасе, с недоверием смотрели на директора. Тот хранил невозмутимое спокойствие и ждал, пока прекратится гомон.

— В министерстве магии, — продолжал он, — возражают против того, чтобы я вам это сообщал. Возможно, ваших родителей моё решение шокирует — быть может, они не верят в возвращение Лорда Вольдеморта или считают, что для подобных известий вы слишком юны... Но, по моему глубокому убеждению, правда вообще предпочтительнее лжи, а делать вид, будто Седрик погиб в результате несчастного случая или по собственной глупости, — прямое оскорбление его памяти.

Все лица в зале, потрясённые и испуганные, были обращены к Думбльдору... или почти все. Гарри увидел, что за слизеринским столом Драко Малфой перешёптывается с Краббе и Гойлом. Внутри всё вскипело горячей, мучительной злобой. Гарри заставил себя повернуться к Думбльдору.

— В связи со смертью Седрика следует упомянуть ещё одного человека, — говорил в это время директор. — Я, разумеется, имею в виду Гарри Поттера.

По Большому залу пробежала рябь — многие лица повернулись к Гарри и тут же обратно к Думбльдору.

— Гарри Поттеру удалось спастись от Лорда Вольдеморта. С риском для жизни он вернул тело Седрика в «Хогварц». Он во всех отношениях показал такую храбрость, какая перед лицом Лорда Вольдеморта давалась очень немногим колдунам, и за это честь ему и слава.

Думбльдор сурово повернулся к Гарри и снова поднял кубок. Почти все в зале повторили за ним. Они тихо произнесли имя Гарри, как до этого — имя Седрика, и выпили за него. Однако в просвете между стоящими фигурами Гарри разглядел, что Малфой, Краббе, Гойл и многие другие слизеринцы демонстративно остались сидеть и даже не прикоснулись к кубкам. Думбльдор, который, при всех своих талантах, не имел волшебного глаза, этого не заметил.

Когда все сели, Думбльдор заговорил снова:

— Тремудрый Турнир проводится ради укрепления и развития магического сотрудничества. В свете последних событий — возрождения Лорда Вольдеморта — подобные связи важны, как никогда.