Гарри Поттер и методы рационального мышления. Часть 3 (61-90)

This way he could claim that he'd just misunderstood what Professor McGonagall had meant by "afterward"...	А так он сможет заявить, что просто не понял, что имела в виду профессор МакГонагалл, когда сказала "после"...
The obscure pain clutched at Harry's heart again as he thought of Professor McGonagall.	Неясная боль вновь сжала сердце Г арри, когда он подумал о профессоре МакГонагалл.
So Harry retreated a little further into his dark side, which had worn the calm expression and kept the fatigue off his face, and kept walking.	Поэтому он ещё немного глубже погрузился в свою тёмную сторону, благодаря которой мог сохранять спокойное выражение лица и не показывать, насколько он на самом деле устал, и продолжил идти.
There would come a reckoning, but sometimes you had to borrow everything you could today, and let the payments come due tomorrow.	Расплата грядёт, но иногда приходится использовать всё, что у тебя есть сегодня, оставляя выплаты по счетам на завтрашний день.
Even Harry's dark side was feeling the exhaustion by the time the spiraling staircase had delivered him to the great oaken door that was the final gate to Dumbledore's office; but since Harry was now legally four hours past his natural bedtime, it was safe to let some of the fatigue show, the physical if not the emotional.	* * * К тому времени, как винтовая лестница доставила Г арри к большой дубовой двери, ведущей в кабинет Дамблдора, даже его тёмная сторона уже чувствовала себя усталой. Но поскольку теперь он официально на четыре часа опаздывал с отходом ко сну, то пусть не эмоциональную, но хотя бы физическую усталость показывать было безопасно.
The oaken door swung open -	Дубовая дверь отворилась...
Harry's eyes had already been focused in the direction of the great desk, the throne behind it; so it took a moment to register that the throne was empty, the desk barren but for a single leatherbound volume; and then Harry shifted his gaze to see the wizard standing among his fiddly things, the mysterious unknown devices in their scores.	Взгляд Гарри сразу же устремился к большому столу и трону за ним. Ему потребовалась пара мгновений, чтобы отметить, что трон пуст, а на столе одиноко лежит книга в кожаном переплёте.
Fawkes and the Sorting Hat occupied their respective perches, a bright cheerful blaze crackled in a nook that Harry had not before realized was a fireplace, and there were the two umbrellas and three red slippers for left feet.	Фоукс и Распределяющая шляпа находились на своих почётных местах. Яркое, весёлое пламя потрескивало в нише, где, как теперь понял Гарри, находился камин. Также ему бросились в глаза два зонта и три красных тапочка на левую ногу.
All things in their place and in their customary appearance except the old wizard himself, standing tall and dressed in robes of the most formal black.	Кабинет выглядел как обычно, но сам старый волшебник стоял посреди своих многочисленных хитроумных инструментов - таинственных непонятных устройств - в чёрной, очень строгой мантии.
It came as a shock to the eyes, those robes on that person, it was as if Harry had seen his father wearing a business suit.	Гарри был потрясён, увидев Дамблдора в таком виде, - это было всё равно, как если бы его отец надел деловой костюм.
Very ancient was the appearance of Albus Dumbledore, and sorrowful.	Альбус Дамблдор выглядел как никогда древним и печальным.
"Hello, Harry," said the old wizard.	- Здравствуй, Гарри, - сказал старый волшебник.