Гарри Поттер и Орден Феникса

Он ничего не сказал. Их херувим вывалил им на головы еще одну пригоршню конфетти, несколько штук упало в остывший кофе Гарри, в те несколько глотков, которые он только-только собрался допить.

— Я приходила сюда в прошлом году с Седриком, — сказала Чу.

Через секунду до Гарри дошло, что она сказала, и все внутри заледенело. Ему не верилось, что именно сейчас, когда их окружали целующиеся парочки, а над головами летали херувимы, ей захотелось поговорить о Седрике.

Когда Чу снова заговорила, ее голос звучал уже громче.

— Мне все время хотелось спросить тебя…Седрик…он…г…г…говорил обо мне перед смертью?

Это была последняя вещь на земле, которую Гарри предпочел бы обсуждать, в особенности с Чу.

— Ээээ…нет… — тихо ответил он. — Тогда…тогда просто не было времени, чтобы говорить о чем-либо. Хм… так…а ты… ты часто смотрела Квиддитч на каникулах? Ты ведь болеешь за Торнадо?

Его голос прозвучал фальшиво веселым. К своему ужасу, он увидел, что ее глаза вновь полны слез, так же, как тогда на встрече АД, незадолго до рождества.

— Слушай, — произнес он с отчаянием, наклонившей к ней, чтобы не быть подслушанным. — Давай не будем прямо сейчас говорить о Седрике…давай поговорим о чем-нибудь другом…

Но, судя по всему, он сказал что-то не то.

— Я думала, — ее слезы брызнули на стол. — Я думала, ты… п…п…понял! Мне нужно поговорить об этом! Уверена, что и тебе…н…нужно поговорить об этом т. тоже! Я имею ввиду, ты же видел, как это случилось, т…так ведь?

Все оборачивалось самым кошмарным образом; подружка Роджера Дэвиса отклеилась от него, чтобы посмотреть на рыдающую Чу.

— Но… я уже говорил об этом, — прошептал Гарри. — С Роном и Гермионой, но…

— Ну, надо же, ты говорил с Гермионой Грэйнжер! — взвизгнула Чу, ее лицо блестело от слез. Еще несколько парочек оторвались друг от друга, чтобы взглянуть на нее. — А со мной поговорить не хочешь! М….может, будет лучше, если мы…просто….расплатимся, и ты пойдешь встречаться со своей Гермионой Г…Грэйнжер, ты же этого хочешь!

Гарри, совершенно сбитый с толку, уставился на нее, а она схватила оборчатую салфетку и промокнула свое блестящее от слез лицо.

— Чу? — выдавил он, от всего сердца желая, чтобы Роджер, вместо того, чтобы пялиться бы на них, снова принялся целовать свою девчонку.

— Давай, вали! — плача в салфетку, ответила Чу. — Я не знаю, зачем ты вообще попросил меня пойти с тобой на свидание, если договорился встретиться с другой девчонкой сразу после меня…а со сколькими еще ты встречаешься после Гермионы?

— Но ведь это не так! — до Гарри наконец дошло, что ее так раздосадовало, и он с облегчением рассмеялся, всего через долю секунды осознав, что совершил непоправимую ошибку.

Чу вскочила на ноги. Теперь вся чайная притихла, наблюдая за ними.

— Увидимся, Гарри, — театрально бросила она, и тихо икая, направилась к двери, дернула ее и рванула прямо под проливной дождь.

— Чу! — воскликнул Гарри, но дверь, мелодично звякнув колокольчиком, уже захлопнулась за ней.

В чайной повисла непроницаемая тишина. Все взгляды остановились на Гарри. Он бросил на стол Галлеон, вытряхнул из волос розовые конфетти, и вслед за Чу пошел к двери.

Лило изо всех сил, и видно ее нигде не было, а Гарри просто не понимал, что случилось — всего полтора часа назад все у них складывалось хорошо.

— Женщины! — сердито пробормотал он, шлепая с засунутыми в карманы руками по залитой водой улице. — Зачем ей вообще надо было говорить о Седрике? Почему она вечно поднимает тему, от которой потом рыдает в три ручья?

Он повернул направо, сорвавшись на бег, и уже через минуту ввалился в дверь Трех Метел. Он знал, что встречаться с Гермионой еще рановато, но надеялся, что найдет здесь кого-нибудь, чтобы скоротать время. Отбросив с глаз намокшие волосы, он огляделся. В углу в полном одиночестве с мрачным видом сидел Хагрид.

— Привет, Хагрид! — поздоровался Гарри, протиснувшись между близко стоящими столами и усаживаясь на стул рядом с ним.

Хагрид вздрогнул и уставился на него, словно бы не узнавая. Гарри заметил на его лице парочку свежих ран и несколько новых фингалов.

— Ох, эт ты, Гарри, — сказал Хагрид. — Ты в порядке?

— Ага, в порядке, — соврал Гарри: сидя возле побитого и печального Хагрида, он просто не имел права жаловаться. — Эээ… а ты как себя чувствуешь?

— Я-то? — спросил Хагрид. — Ну да, Гарри, р’скошно, р’скошно.

Он заглянул в глубины своей оловянной пивной кружки, размерами похожей на огромное ведро, и вздохнул. Гарри не знал, что сказать ему. Они молча посидели рядом. Вдруг Хагрид сказал:

— Мы с тобой, типа, в одной лодке, ты и я, да, ‘Арри?

— Эээ…. - произнес Гарри.

— Ага… я ж грил раньше… типа два аутсайдера, — со знанием дела кивнул Хагрид. — И оба сироты. Ага…оба сироты.

Он сделал большой глоток из пивной кружки.

— Разница-то в том, шоб иметь приличное семейство, — сказал он. — Мой папаша был приличным. Твои пап с мамой были приличными. Если б они были живы, жисть другой была бы, а?

— Да…. я так думаю, — осторожно согласился Гарри.

У Хагрида было очень странное настроение.

— Семья, — уныло буркнул Хагрид. — Шоб ты не грил, кровь — штука важная…