Гарри Поттер и Орден Феникса

   Дамблдор легко взмахнул палочкой, но мощь вырвавшихся чар была такова, что Гарри почувствовал, как зашевелились волосы у него на голове, хотя он находился под прикрытием своего стража; чтобы отклонить чары, Волдеморт был вынужден соткать прямо из воздуха сияющую серебристую ширму. Какими бы ни были эти чары, на первый взгляд они не причинили ширме заметного вреда, но по всему атриуму прокатился леденящий душу звук, напоминающий удар гонга.

   - Разве ты не хочешь покончить со мной, Дамблдор? – бросил ему Волдеморт через ширму, сузив красные глаза. – Ах да, ты же выше такой жестокости!

   - Мы оба знаем, Том, что уничтожить человека можно и иным способом, - невозмутимо проговорил Дамблдор, продолжая медленно приближаться к Волдеморту, словно не было в мире такого, чего бы он страшился и что могло бы его остановить. – Но, признаюсь, просто лишить тебя жизни мне было бы недостаточно…

   - Нет ничего страшнее смерти, Дамблдор! – прорычал Волдеморт.

   - Вот в этом ты ошибаешься, - продолжая наступать, возразил Дамблдор так спокойно, будто речь шла о том, какой напиток подать к ужину. Гарри глядел, как он продолжает идти, ничем не прикрытый, незащищенный, и его охватил страх. Он хотел окликнуть Дамблдора, остеречь его, но обезглавленный страж продолжал теснить Гарри к стене, пресекая любые его попытки выбраться из укрытия. – Впрочем, неспособность понять, что есть вещи страшнее смерти, всегда была твоим самым уязвимым местом…

   Из-за серебряной ширмы метнулся еще один зеленый луч. На этот раз Дамблдора заслонил собой однорукий кентавр – приняв на себя удар, он разлетелся на сотни обломков, но прежде чем они коснулись пола, Дамблдор размашисто и хлестко взметнул свою палочку, и из ее конца вырвалась длинная тонкая огненная струя, которая мгновенно обвилась вокруг Волдеморта и его ширмы. На миг Гарри показалось, что Дамблдор одержал победу, однако огненный канат вдруг обернулся змеей, которая тотчас ослабила путы вокруг Волдеморта и повернулась к Дамблдору, злобно шипя.

   Волдеморт исчез, а змея восставала с пола, готовясь нанести удар…

   В воздухе над головой Дамблдора сверкнул огонь, и Волдеморт появился вновь на постаменте в центре фонтана, где еще недавно располагались пять статуй.

   - Осторожно! – что есть мочи крикнул Гарри. Одновременно с предостережением Гарри в Дамблдора полетел очередной зеленый луч, пущенный палочкой Волдеморта, а с другой стороны на него бросилась змея.

   Внезапно перед Дамблдором очутился Фоукс. Камнем кинувшись вниз и широко раскрыв клюв, он заглотил зеленый луч весь, без остатка, после чего вспыхнул, как свеча, и упал на пол, маленький, сморщенный и бескрылый. В тот же миг Дамблдор сделал длинный волнообразный взмах палочкой, и змея, которая была уже в доле секунды от того, чтобы вонзить в него клыки, взлетела высоко в воздух и рассеялась, превратившись в черную дымку. Вода в фонтане взметнулась вверх и, словно расплавленное стекло, заключила Волдеморта в кокон.

   Несколько мгновений стоявший на постаменте Волдеморт являл собой лишь темный, безликий, подернутый рябью и тускло мерцающий силуэт, отчаянно пытающийся сбросить с себя удушающую оболочку.

   Когда ему наконец удалось исчезнуть, вода с громким плеском обрушилась обратно в фонтан, расплескавшись во все стороны и залив зеркальный паркет.

   - ГОСПОДИН! – возопила Беллатрисса.

   Не сомневаясь, что все закончилось, и что Волдеморт предпочел скрыться, Гарри вылетел из-за спины охранявшей его статуи, однако тотчас услышал громогласный окрик Дамблдора:

   - Ни с места, Гарри!

   Гарри впервые почувствовал страх в голосе Дамблдора, и не мог себе этого объяснить. В атриуме не было никого, кроме них двоих, рыдающей Беллатриссы в тисках статуи, да крошечного птенца Фоукса, тихо верещащего на полу… 

   И тут шрам Гарри будто взорвался. Он понял, что пришел конец: боль была невыносимая, за гранью воображения…

   Он вдруг исчез из атриума и оказался стиснутым кольцами твари с красными глазами, спеленутым так туго, что уже не понимал, где заканчивается он сам и где начинается тварь. Они были спаяны, связаны болью, и от этого не было избавления…

   А когда тварь заговорила, то использовала его, Гарри, и сквозь агонизирующую боль он почувствовал, как двигаются его губы…

   - Давай, убей меня, Дамблдор…

   Ослепленный болью, Гарри умирал, а все его существо рвалось на волю, но тварь использовала его снова и снова…

   - Раз смерть – ничто, убей мальчишку, Дамблдор…

   Хоть бы боль ушла, думал Гарри… Пусть он покончит с нами… Давай, Дамблдор… Смерть – ничто по сравнению с этим…

   И тогда я снова увижусь с Сириусом…

   По мере того, как сердце Гарри наполнялось чувствами, кольца твари распускались, боль отступала, и теперь Гарри оказался лежащим на полу лицом вниз, без очков, которые где-то затерялись; его сотрясал озноб, будто лежал он не на деревянной, а на ледяной поверхности…