Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Коленопреклоненный мужчина так спешит выполнить приказ, что едва не падает. Лицо у него рябое, в свете свечей рельефно выделяются оспины. Он остается в полусогнутом положении, словно в легком поклоне, и снизу вверх затравленно посматривает Гарри в лицо.

— Ты правильно сделал, что все мне рассказал, — говорит Гарри. — Ну что ж… кажется, я впустую потратил многие месяцы… но все равно… теперь начнем сначала. Прими признательность Лорда Волдеморта, Роквуд…

— Мой Лорд… да, мой Лорд, — полузадушенно, срывающимся от облегчения голосом благодарит Роквуд.

— Мне понадобится твоя помощь. Мне понадобится любая информация, которую ты сможешь представить.

— Конечно, мой Лорд, конечно… все, что угодно…

— Прекрасно… можешь идти. Пришли мне Эйвери.

Роквуд поспешно пятится, кланяется и исчезает за дверью.

Оставшись один в полутемной комнате, Гарри поворачивается к стене. Там, в тени висит надтреснутое, старинное зеркало. Гарри идет к нему. Его отражение растет и становится все четче и четче… лицо белее черепа… красные глаза с вытянутыми вертикальными зрачками…

— НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!

— Что?! — раздался вопль поблизости.

Гарри отчаянно заметался, запутался в пологе кровати и свалился на пол. Несколько секунд он не мог понять, где находится, его не оставляло ощущение, что вот-вот перед ним вновь замаячит бледное, похожее на череп лицо, потом совсем рядом прозвучал голос Рона:

— Да прекрати брыкаться как псих, а то я не могу тебя отсюда вытащить!

Рон рванул полог в сторону и в лунном свете предстал перед лежащим навзничь Гарри. Шрам у Гарри полыхал от боли. Судя по всему, Рон как раз собирался спать — мантию он уже наполовину снял.

— Опять на кого-то напали? — Рон резко дернул Гарри вверх. — На папу? Та змея?

— Нет… все нормально… — выдавил Гарри, лоб у него жгло огнем. — Ну… с Эйвери не нормально… у него проблемы… он дезинформировал его… И Волдеморт в бешенстве…

Гарри застонал, потер шрам и, дрожа, опустился на кровать.

— Но Роквуд будет ему помогать… и он опять выйдет на след…

— Ты о чем говоришь-то? — с испуганным видом спросил Рон. — Что все это значит… ты сейчас видел Сам-Знаешь-Кого?

— Я был Сам-Знаешь-Кем, — опомнился Гарри и вытянул перед собой руки, разглядывая их в полутьме, чтобы убедиться, что они уже не мертвенно-белые и не с такими длинными пальцами. — Он встречался с Роквудом, помнишь, это один из Искушённых Смертью, которые сбежали из Азкабана? Роквуд только что ему сказал, что Боуд не смог бы этого сделать.

— Чего сделать?

— Что-то взять… он сказал, что Боуд понимал, что не сможет это сделать… на Боуда проклятие «Империус» наложили… вроде он сказал, что это отец Малфоя сделал.

— Боуда заколдовали, чтобы что-то взять? — переспросил Рон. — Но… Гарри, значит речь идет об…

— Оружии, — закончил за него Гарри. — Я понимаю.

Дверь спальни открылась, зашли Дин и Шеймас. Гарри залез на кровать с ногами. Не хотелось давать понять, что с ним не все в порядке, потому что Шеймас только-только перестал считать его психом.

— Ты сказал, — зашептал Рон, нагнувшись поближе к Гарри и делая вид, что тянется за кувшином с водой на прикроватном столике, — что ты был Сам-Знаешь-Кем?

— Да, — тихо подтвердил Гарри.

Рон сделал чрезмерно большой глоток, Гарри увидел, как по его подбородку потекла вода и закапала на грудь.

— Гарри, — продолжил Рон, когда Дин и Шеймас, переодеваясь и болтая, подняли шум, — тебе нужно рассказать об этом…

— Я не буду никому говорить, — отрезал Гарри. — Если бы я владел Окклюменцией, то ничего такого не увидел бы. Я, по идее, должен научиться таких вещей не допускать. Им этого хочется.

Под «ними» он подразумевал Дамблдора. Гарри улегся, повернулся на бок, к Рону спиной, и спустя некоторое время услышал, как заскрипели пружины матраца — Рон уже отошел и тоже лег. Шрам начал гореть, и, чтобы не застонать, Гарри вцепился зубами в подушку. Он чувствовал, что где-то сейчас подвергают экзекуции Эйвери.

* * *

На следующее утро Гарри и Рон дождались перемены, чтобы рассказать обо всем произошедшем Гермионе, — хотелось знать наверняка, что никто не сможет их подслушать. Стоя в продуваемом всеми ветрами холодном внутреннем дворике, в своем обычном закутке, Гарри во всех подробностях поведал Гермионе все, что мог вспомнить. Когда он закончил, Гермиона долго не произносила ни слова и с какой-то мучительной озабоченностью следила за безголовыми Фредом и Джорджем, которые на противоположной стороне двора торговали из-под полы своими магическими шляпами.