Гарри Поттер и Полукладбище Лунопухов (СИ)

Некоторое время был слышен только звон гоблинского серебра по старинному фарфору с обнаруженным Гарри еще летом клеймом изготовителя: мастерская Флимонта Поттера, 1682 год от Рождества Христова.

— Итак, — Фред откинулся на спинку стула, поглаживая набитое пузо, — теперь, когда мы наелись…

— …Самое время покормить и наших питомцев, — подхватил Джордж. — Сначала одного, потом другого. Только делать это лучше не за столом.

— Я могу посмотгеть? — поинтересовалась Флер.

Близнецы вопросительно уставились на Гарри.

— Не повредит, — ответил тот хозяйке дома. — Понятно, это все жутко секретно, но… Но у меня все равно будет серьезный разговор с тобой и Биллом.

Флер и Уильям обеспокоенно переглянулись.

— Надень это колечко, Гаррикинс, — предложил Фред.

— И что у меня вырастет? — поднял бровь Поттер.

— Ничего, — пожал плечами Фред. — Это тот самый мертвый выключатель, о котором ты нас спрашивал. И там все равно есть твой волос, причем добровольно отданный, так что мы безо всякого надевания могли бы сделать с тобой… много чего, в общем. Впрочем, если ты настаиваешь…

— В следующий раз, парни, — усмехнулся Гарри, надевая кольцо.

— Ага, — кивнул Джордж, разглядывая что-то вроде пшеничного зернышка, лежащего на его ладони, — есть реакция!

Зернышко действительно тускло вспыхнуло красным.

Фред достал из одного кармана белую мышку; разумеется, держал он ее за хвост.

— Первый акт драмы! — торжественно провозгласил он, скармливая зернышко мышке. Та казалась вполне довольной угощением.

— Теперь, увы, наступает неаппетитная часть, — сокрушенно вздохнул Джордж, вытаскивая из кармана уменьшенный аквариум со свернувшимся в нем сицилийским ужом-быстроглотом и возвращая ему нормальный размер.

Когда милосердно оглушенный «Ступефаем» зверек исчез в пасти рептилии (все присутствующие, благодаря курсу зельеварения, сохраняли полное спокойствие), Фред бегом утащил аквариум в подвал, а Джордж пустился в объяснения:

— Капсула, которую мы скормили бедному Микки, задерживается в его желудке, а уже потом — в желудке змеи, которая его сожрала. Сейчас надо подождать, чтобы Микки там, внизу переварился хотя бы частично, и мы проведем финальное испытание нашего прототипа.

Они сыграли десяток-другой партий во взрывного дурака (Билл стабильно выигрывал), после чего Фред снова сбегал в подземелья и вернулся с подопытной змеей.

— Здесь прошел час, значит там, внизу — двенадцать, и Микки благополучно переварился, — констатировал Джордж, разглядывая рептилию через стекло и одновременно стирая с лица сажу от особо обидной вспышки взорвавшейся прямо у него в руке карты. — Теперь, Гарри, сними кольцо.

— C’est dégoutant! — скривилась Флер, глядя на ужика, рассеченного чем-то вроде остроконечной серебряной звезды на две неравные части.

— Да… — согласился с ней Билл. — Действительно неаппетитно.

— Когда кольцо-ключ теряет контакт с живым телом реципиента, — довольно деликатно объяснил Джордж, — чары на капсуле разрушаются, и заключенные в ней лезвия увеличиваются до своего нормального размера.

— В нашу собственную защиту можем сказать, что прежде, чем бедного дона Снейки разрезало пополам, да еще и изнутри…

— …Мы его как следует покормили перед смертью!

— То есть если удастся скормить Нагини боевой образец…

— …То при необходимости ты сможешь просто снять кольцо, Гаррикинс, — кивнул Фред.

— …По крайней мере, мы надеемся, что ты поступишь именно так, — с тенью беспокойства произнес Джордж, и Гарри был благодарен ему за то, что тема его смерти как причины «потери контакта с живым телом реципиента» не упоминалась.

— Есть лишь одна проблема, — пробормотал Фред.

— То вещество, которое ты упоминал, разъедает все подряд, — грустно сообщил Джордж.

— Вы имеете в виду яд василиска, господа? — склонила голову Флер.

— Ага, именно его. Я знаю, что эта гадость на змею точно подействует, особенно если тыкать ее не снаружи, а изнутри, но вот все остальное, ну, кроме Адского Пламени, никакой гарантии не дает.

— Значит, эта змея, убившая отца, имеет ту же природу, что и кольцо, которое ты уничтожил тогда, в Литтл-Хэнглтоне? Ну что ж… Яд василиска может удержать в себе только гоблинское серебро, — задумчиво сообщил Билл.

— Ага, — кивнул ему Гарри. — Оно, серебро это, говорят, даже и Адский Огонь в себя принимает… Так что… если кто-то теперь, после конца моего второго курса, поранится мечом Гриффиндора — можете заключать пари, от чего именно он умрет: в Адском Пламени сгорит или отравится именно что ядом василиска.

— Когда мы Джинни выручали, этот меч сначала в луже яда повалялся, а потом его Лонгботтом еле-еле успел спасти из Адского Огня, — пояснил брату Джордж.

— То есть теперь нам нужно сначала стырить у Дамблдора, а затем еще и как-то уменьшить меч Основателя? — с шокированным видом спросил Фред.

— Потому что если покупать лезвия нужного размера у гоблинов, то мы точно выйдем далеко за рамки наших финансовых возможностей. Да и твоих, Гарри, тоже, — вздохнул Джордж.

Билл, подумав, кивнул: цены на клинки гоблинской работы ранили не хуже самих клинков.