Гарри Поттер и Принц-полукровка

Он поддержал Думбльдора за плечи, и тот осушил кубок; Гарри встал за новой порцией, и тогда Думбльдор закричал в смертной муке:

— Я хочу умереть! Хочу умереть! Прекрати это, прекрати, я хочу умереть!

— Пейте, профессор, пейте...

Думбльдор повиновался, но, едва допив, взмолился:

— УБЕЙ МЕНЯ!

— Вот... это убьёт! — в ужасе выдохнул Гарри. — Вьпейте... и это кончится... всё кончится!

Думбльдор торопливо проглотил зелье до последней капли, отчаянно, прерывисто застонал и рухнул ничком.

— Нет! — завопил Гарри, который встал за очередной порцией; он уронил кубок в чашу, бросился к Думбльдору и с трудом перевернул его на спину. Очки-полумесяцы перекосились, веки были сомкнуты, рот открыт. — Нет, — Гарри затряс Думбльдора, — вы не можете умереть, вы сами сказали, что это не яд, очнитесь, очнитесь... Воспрянь! — вскричал он, указывая палочкой на грудь Думбльдора. Вспыхнул красный свет, но ничего не произошло. — Воспрянь... сэр... пожалуйста...

Веки Думбльдора дрогнули; сердце Гарри с надеждой ёкнуло.

— Сэр, вы?..

— Воды, — хрипло простонал Думбльдор.

— Воды, — выдохнул Гарри, — да...

Он вскочил и выхватил из чаши кубок, не обратив внимания на золотой медальон на дне.

— Агуаменти! — крикнул он, тыча в кубок волшебной палочкой.

Тот наполнился чистой водой; Гарри упал на колени, приподнял голову Думбльдору и поднёс кубок к губам — но в кубке было пусто. Думбльдор застонал и начал задыхаться.

— Была же... погодите... агуаменти! — приказал Гарри. На секунду в кубке засверкала вода, но, стоило Гарри поднести его ко рту Думбльдора, как она снова исчезла. — Сэр, я стараюсь, стараюсь! — в отчаянии воскликнул Гарри, но Думбльдор вряд ли его слышал; он перекатился на бок и судорожно, прерывисто захрипел. — Агуаменти.,. агуаменти... АГУАМЕНТИ!

Кубок в третий раз наполнился и опустел. Дыхание Думбльдора слабело. Мозг Гарри вскипел в панике, и тогда он догадался, где надо взять воду, ибо так задумал Вольдеморт...

Он бросился к краю каменной площадки и зачерпнул целый кубок ледяной воды. Она не исчезла.

— Сэр... вот! — заорал Гарри и, бросившись к Думбльдору, неловко выплеснул воду ему на лицо.

Больше он ничего не успел сделать; по свободной руке пополз холод, и ледяная вода тут была ни при чём. Чьи-то скользкие белые пальцы, ухватив Гарри за запястье, медленно тянули его назад, к озеру, уже не зеркальному: вода забурлила, и отовсюду, куда ни кинь взгляд, выныривали бледные руки и головы, мужские, женские, детские. На островок, восстав из черноты, неумолимо надвигалась армия мертвецов с незрячими провалами глаз.

— Петрификус Тоталус! — заорал Гарри, изо всех сил цепляясь за гладкий и мокрый камень и одновременно тыча палочкой в инферния, который его держал.

Труп разжал хватку, опрокинулся назад и с громким всплеском рухнул в озеро. Гарри кое-как поднялся, но на камень уже лезли другие инфернии; костлявые пальцы впивались в скользкую кромку суши, стылые пустые глаза слепо смотрели на Гарри, с лохмотьев стекала вода, впалые физиономии плотоядно щерились.

— Петрификус Тоталус! — взревел Гарри, пятясь и размахивая палочкой; шесть или семь трупов упали, но за ними наступало множество других. — Импедимента! Инкарцерус!

Кое-кто из инферниев споткнулся, одного или двух опутали верёвки, но идущие следом просто переступали через лежащие тела. Упорно размахивая палочкой, Гарри закричал:

— Сектумсемпра! СЕКТУМСЕМПРА!

Но из дыр на мокром тряпье и ран на ледяной коже не проливалось ни капли крови: мертвецы шли и шли как ни в чём не бывало и тянули изъеденные руки. Гарри попятился дальше — и почувствовал, что и сзади его хватают тощие костлявые пальцы, холодные, как сама смерть. Гарри оторвали от земли, подхватили и медленно, но неуклонно потащили к воде. Он понял, что ему уже не вырваться, он утонет и тоже станет мёртвым хранителем частицы изуродованной души Вольдеморта...

И тогда тьму прорезал огонь — малиново-золотое кольцо окружило каменный остров, и инфернии, цепко державшие Гарри, дрогнули и зашатались; они не осмеливались пройти сквозь огонь к воде. Они выронили Гарри; он ударился о землю, попытался встать, но поскользнулся и упал, до крови ободрав руки о камень, затем всё-таки вскочил и, держа волшебную палочку на изготовку, огляделся.

Думбльдор очнулся и встал. Он был бледен, как инферний, но грозно возвышался над всеми; в его глазах танцевал огонь. Он держал волшебную палочку как факел, и пламя, рвущееся из неё, огромным жарким лассо обвивало остров.

Инфернии слепо тыкались друг в друга, спасаясь от подступающего огня...

Думбльдор схватил со дна чаши медальон и спрятал его во внутренний карман, затем поманил Гарри. Растерявшиеся инфернии, казалось, даже не заметили, что упустили добычу. Думбльдор повёл Гарри к лодке; огненное кольцо двигалось вместе с ними. Инфернии ошалело добрели до края озера и с облегчением скользнули в тёмную воду.