Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Без сомнения, зелье должно помешать мне взять окаянт. Оно может парализовать меня, заставить забыть, для чего я здесь, вызвать такую боль, что мне станет не до чаши, либо ещё как-то воспрепятствовать моим намерениям. Если так, Гарри, твоя задача — проследить, чтобы я выпил всё, даже если придётся заставлять меня вопреки моим протестам. Ты понял?

Их глаза встретились над чашей; бледные лица были подсвечены зелёным. Гарри молчал. Так вот зачем он здесь — чтобы насильно вливать в Думбльдора зелье, которое может причинить невыносимую боль?

— Ты помнишь, — сказал Думбльдор, — на каких условиях я взял тебя с собой?

Гарри нерешительно посмотрел в голубые глаза, позеленевшие в свете чаши.

— Но что, если?..

— Ты поклялся повиноваться моим приказам, не так ли?

— Да, но...

— Я предупреждал, что путешествие может быть опасным, верно?

— Да, — отвечал Гарри, — но...

— Что ж, в таком случае, — Думбльдор вновь поддёрнул рукав и поднял пустой кубок, — ты слышал мой приказ.

— Почему выпить зелье не могу я? — в отчаянии спросил Гарри.

— Потому что я намного старше, намного умнее и отнюдь не так ценен, — ответил Думбльдор. — Раз и навсегда, Гарри: ты даёшь слово сделать всё, что в твоих силах, чтобы я допил зелье?

— А нельзя?..

— Даёшь слово?

— Но...

— Дай слово, Гарри.

— Я... хорошо, но...

Не успел он ещё хоть что-то произнести, Думбльдор погрузил хрустальный кубок в чашу. У Гарри была надежда, что кубок не сможет коснуться зелья, однако хрусталь погрузился туда с лёгкостью. Наполнив кубок до краёв, Думбльдор поднёс его ко рту.

— Твоё здоровье, Гарри.

И выпил до дна. Гарри в ужасе следил за ним, вцепившись в края чаши так, что онемели пальцы.

— Профессор! — встревоженно позвал он, едва Думбльдор опустил кубок. — Вы как?

Плотно сжимая веки, Думбльдор потряс головой. «Так больно?» — испугался Гарри. Думбльдор не глядя сунул кубок в чашу, заново наполнил его и выпил ещё раз.

В полном молчании он выпил три кубка, а на четвёртом пошатнулся и, не допив, привалился к чаше. Он по-прежнему не открывал глаз и дышал очень тяжело.

— Профессор Думбльдор! — тревожно воскликнул Гарри. — Вы меня слышите?

Думбльдор не отвечал. Его лицо подёргивалось, будто он очень глубоко спал и видел кошмар. Рука ослабела, зелье вот-вот выльется. Гарри придержал хрустальный кубок.

— Профессор, вы меня слышите? — громко повторил он, и его слова гулко разлетелись по пещере.

Думбльдор часто дышал. Потом он заговорил, и Гарри не узнал его голоса, потому что раньше Думбльдор никогда ничего не боялся.

— Я не хочу... не заставляй меня...

Гарри смотрел на побелевшее лицо, такое знакомое, на крючковатый нос, на очки-полумесяцы и не понимал, что делать.

— Мне не нравится... я больше не хочу... — стонал Думбльдор.

— Надо... надо, профессор, — сказал Гарри. — Надо всё выпить, помните? Вы велели заставлять вас пить. Вот...

Жгуче, до тошноты ненавидя себя, он решительно наклонил кубок ко рту Думбльдора. Тот покорно допил.

— Нет... — пролепетал он, когда Гарри заново наполнил кубок. — Я не хочу... не хочу... отпусти...

— Ничего, ничего, профессор. — Рука Гарри отчаянно дрожала. — Ничего, я с вами...

— Пусть это прекратится, пусть прекратится... — плакал Думбльдор.

— Да... да, выпейте ещё, и всё прекратится, — солгал Гарри и вылил зелье ему в открытый рот.

Думбльдор закричал; крик отдавался эхом над мёртвой чёрной водой.

— Нет, нет, нет... нет... не могу... не могу, не заставляй меня, я не хочу!..

— Всё хорошо, профессор, всё хорошо! — громко сказал Гарри. Его руки так тряслись, что он еле зачерпнул зелье в шестой раз; чаша опустела наполовину. — С вами ничего не происходит, всё хорошо, это не по-настоящему, правда, не по-настоящему... вот, пейте, пейте...

Думбльдор послушно выпил, будто ему дали противоядие, но, едва опустошив кубок, рухнул на колени. Он мелко дрожал, рыдая:

— Прости меня, я больше не буду, я не буду! Пожалуйста, прекрати, я знаю, что виноват, умоляю тебя, пусть это прекратится, я больше никогда, никогда...

— Выпейте, и всё прекратится, профессор, — срывающимся голосом пообещал Гарри и вылил в рот Думбльдору седьмой кубок.

Бедный старик съёжился, словно защищаясь от невидимых палачей, и чуть не вышиб из трясущихся рук Гарри новый кубок зелья, отмахиваясь и стеная:

— Не мучай их, не мучай, пожалуйста, прошу тебя, это я виноват, возьми меня...

— Выпейте, выпейте, вам станет лучше, — исступлённо молил Гарри, и снова Думбльдор повиновался и открыл рот, хотя не разжимал век и с головы до ног дрожал.

Потом он упал на землю, вновь закричал и замолотил кулаками по земле. Гарри снова наполнил кубок.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, нет... не это, только не это, я всё сделаю...

— Просто выпейте, профессор, выпейте...

Думбльдор выпил, как ребёнок, умирающий от жажды, и тут же завопил, словно ему обожгло все внутренности:

— Всё, всё, пожалуйста, больше не могу!..

Гарри в десятый раз зачерпнул зелье и почувствовал, как хрусталь царапнул по дну чаши.

— Уже почти всё, профессор, пейте, пейте...